Песнь Хомейны   ::   Роберсон Дженнифер

Она спустилась на пол рядом с волком, сцепив пальцы, и взгляд ее был обращен вовнутрь, в глубины ее души. Несколько мгновений она покачивалась, потом ее тело напряглось, лицо ее, когда она ступила в другой мир, было сосредоточенным и чуть удивленным.

Я сделал пару шагов, словно хотел прикоснуться к ней, обнять ее, защитить, но остановился, понимая, что это невозможно, осознавая, что она делает сейчас.

Вряд ли я мог понять это до конца – понять, кем она стала сейчас, – но я достаточно знал Дункана: он не стал бы рисковать Аликс даже затем, чтобы спасти своего брата.

С ее губ сорвался тихий звук, похожий то ли на вскрик удивления, то ли на стон – и она исчезла. Осталось только ее напряженное неподвижное тело, оболочка, но самой Аликс больше не было здесь. Она была где-то глубоко под землей, стремясь обрести исцеляющую силу, которой владела ее раса, и Дункан был с ней. Я видел в его лице знакомую отстраненность. Странно трогало душу то, что мужчина и женщина могут настолько слиться – это слияние было выше телесного, полнее его. И все это – чтобы спасти волка.

Магия Чэйсули – это сила земли, сила древних богов, которую они переливают в тело того, кого хотят исцелить.

Рана от меча на плече Сторра не исчезла, но перестала выглядеть воспаленной, дыхание стало спокойнее, взгляд прояснился. Он дернулся – дрожь пробежала по всему его телу – и вновь вернулся к жизни.

Аликс зашаталась. Дункан подхватил ее и прижал к груди, как Лахлэн прижимал к груди свою Леди.