Песнь Хомейны   ::   Роберсон Дженнифер

Он сказал… – я остановился, пытаясьвспомнить в точности слова, сказанные Финном в прошлую ночь. – Жа-хай, чэису, Мухаар.

Дункан побледнел. Я сперва подумал, что это страх, но потом понял – он был в гневе. Он выплюнул какое-то слово на Древнем Языке, что-то, чего я не понял но, судя по бешенству, звучавшему в его голосе, это было только к лучшему. Я никогда не видел Дункана в таком гневе, зрелище зачаровало меня. И я невольно почувствовал огромную радость от сознания того, что этот гнев обращен не на меня.

Финн сделал резкий жест рукой сверху вниз – жест, призывавший к молчанию, который я видел очень редко, поскольку он считался грубым. На Дункана это не подействовало.

Он не кричал. Он говорил очень спокойно и тихо, но в его словах чувствовалась гневная сила, более действенная, чем крики и брань. Я шевельнулся, чувствуя себя чрезвычайно неуютно, и хотел было вмешаться, но передумал. Не мое дело – встревать в спор братьев.

Финн резко поднялся, все еще держа в руке меч Рубин был тускло-черным, казалось, что даже руна на клинке потемнели.

– Довольно! – крикнул он, и голос его разбудил дремлющее эхо. – Или ты хочешь вовсе лишить меня достоинства? Я признаю, что был не прав – признаю, слышишь! – но не нужно мне напоминать об этом. Я сделал то, что должен был сделать.

– Должен был!.. – губы Дункана побелели и искривились от боли и гнева. Что было бы, если боги отказали бы тебе? Что стало бы с королем?

– С королем? – я понял, что все же имею какое-то отношение к этой ссоре.