По лезвию катаны   ::   Логачев Александр

Он зарылся лицом в нечто мягкое, рассыпчатое, холодное, душное и мокрое.

«Я — Артем Топильский. Я мыслю, значит, существую. Или заканчиваю существовать, и так причудливо угасает мое сознание» — вот что прошелестело в мозгу сминаемой конфетной оберткой.

После чего он попробовал пошевелиться — очень осторожно, ежесекундно ожидая, что тело пронзит невыносимая боль.

Однако боли не было, ни малейшей. Тело — как показали осторожные попытки — по-прежнему слушалось своего хозяина. Тогда Артем решился встать. Тем более что дышать, лежа физиономией в холодной субстанции, становилось все труднее. Он приподнялся, сел на колени…

И увидел под собою снег — не пенопластовый и не из бумажной шелухи, а самый настоящий. Снег таял на лице, холодил кожу рук, белел на рукавах трико. В сугробе, из которого выбрался Артем, осталось выдавленное его телом углубление.

— Йоханный бабай! Матушка-заступница! Пресвятые цирковые мученики — Карандаш и Никулин! — Артем механически слепил небольшой плотный снежок. — Что ж это творится на белом свете…

Отшвырнув снежок, Артем оглянулся. Снег был повсюду, белым-бело было от снега. Вдобавок к этому счастью из сугробов там и сям торчали кривые, черные деревца. Не заставило себя ждать и еще одно открытие: его, оказывается, занесло не куда-нибудь, а в горы. Убедительным тому доказательством величественно торчала над головой самая натуральная горная вершина, заснеженным пиком втыкающаяся в перистые облака.