JК
Маленькая барабанщица :: Ле Карре Джон
Страница: 307 из 688Вытащив из ведерка со льдом бутылку водки, Чарли плеснула себе в стакан и плюхнулась на кровать.
— Твое здоровье, старина, — сказала она.
Иосиф продолжал стоять и бесстрастно глядеть на нее.
— Твое здоровье, Чарли, — ответил он, хотя стакан в руки не взял.
— Так чем займемся? Сыграем в «Монополию»? Может быть, ради этого мы сюда и приехали? — Голос ее зазвенел. — Иными словами, интересно знать, какого черта и в каком качестве мы здесь? Просто для информации. Кто? Ладно? Кто мы здесь такие?
— Ты отлично знаешь, Чарли, кто мы. Мы любовники, проводящие в Греции свой медовый месяц.
— Но я считала, что мы в ноттингемском мотеле!
— Мы исполняем обе роли одновременно. Я думал, ты это поняла! Мы восстанавливаем прошлое и тут же создаем настоящее.
— Потому что очень спешим.
— Вернее, потому, что человеческим жизням грозит опасность.
Она налила себе еще водки, рука ее была совершенно твердой, точной и твердой, как всегда, когда на душе у нее скребли кошки.
— Жизням евреев, — уточнила она.
— Разве «человеческая жизнь» и «жизнь еврея» понятия разные?
— Еще бы! Бог мой! Подумать только: Киссинджер может засыпать бомбами несчастных кампучийцев, и никто пальцем о палец не ударит, чтобы остановить его! Израильтяне могут сколько угодно издеваться над палестинцами.
— Твое здоровье, старина, — сказала она.
Иосиф продолжал стоять и бесстрастно глядеть на нее.
— Твое здоровье, Чарли, — ответил он, хотя стакан в руки не взял.
— Так чем займемся? Сыграем в «Монополию»? Может быть, ради этого мы сюда и приехали? — Голос ее зазвенел. — Иными словами, интересно знать, какого черта и в каком качестве мы здесь? Просто для информации. Кто? Ладно? Кто мы здесь такие?
— Ты отлично знаешь, Чарли, кто мы. Мы любовники, проводящие в Греции свой медовый месяц.
— Но я считала, что мы в ноттингемском мотеле!
— Мы исполняем обе роли одновременно. Я думал, ты это поняла! Мы восстанавливаем прошлое и тут же создаем настоящее.
— Потому что очень спешим.
— Вернее, потому, что человеческим жизням грозит опасность.
Она налила себе еще водки, рука ее была совершенно твердой, точной и твердой, как всегда, когда на душе у нее скребли кошки.
— Жизням евреев, — уточнила она.
— Разве «человеческая жизнь» и «жизнь еврея» понятия разные?
— Еще бы! Бог мой! Подумать только: Киссинджер может засыпать бомбами несчастных кампучийцев, и никто пальцем о палец не ударит, чтобы остановить его! Израильтяне могут сколько угодно издеваться над палестинцами.