JК
Попытка возврата :: Конюшевский Владислав
Страница: 55 из 100Первый удар был по аэродромам и нормальной авиации, чтоб с немцами на равных, у нас не будет еще года полтора. Мраки. Вот где сейчас фрицы будут резвиться. Колонны еще на марше уничтожать с воздуха. И народу поляжет немеряно, даже не успев и выстрелить по врагу ни разу.
* * *
До полка мы не дошли. Прошмыгнув пару раз через небольшие поля, опять вошли в лесок, что был недалеко от артиллеристов. Почти сразу нас недружелюбно окликнули:
– Стой, кто идет!
И послышался лязг нескольких взводимых затворов. Мы сразу залегли и ответили:
– Свои.
Оттуда матом выразились, типа, что свои дома сидят, только чужие шляются. Потом затребовали старшего. Я жестом показал Сухову, что пойду с ним. Он согласно кивнул, и мы вдвоем двинули к сросшемуся дереву, откуда на нас смотрел ствол пулемета.
Подойдя к матершинникам, увидел человек десять бойцов и двух раненых, лежащих под елкой. Командовал ими сержант с обмотанной бинтом головой. Уши ему, видно, взрывом повредило. Под бинтами, справа и слева, были огромные куски ваты, и сержант был похож на раздраженного Чебурашку. Он хмуро оглядел нас, но потом лицо разгладилось и «Чебурашка», улыбаясь, завопил:
– Товарищ командир! Я вас знаю – вы к нам в клуб приезжали!
Старлей недовольно дернул головой и спросил:
– Чего ты так орешь?
– Я вас не слышу почти! Меня гранатой оглушило! Говорите громче!
Сержант попытался рассказать, что произошло, но его утихомирили и дали слово менее громогласному.
* * *
До полка мы не дошли. Прошмыгнув пару раз через небольшие поля, опять вошли в лесок, что был недалеко от артиллеристов. Почти сразу нас недружелюбно окликнули:
– Стой, кто идет!
И послышался лязг нескольких взводимых затворов. Мы сразу залегли и ответили:
– Свои.
Оттуда матом выразились, типа, что свои дома сидят, только чужие шляются. Потом затребовали старшего. Я жестом показал Сухову, что пойду с ним. Он согласно кивнул, и мы вдвоем двинули к сросшемуся дереву, откуда на нас смотрел ствол пулемета.
Подойдя к матершинникам, увидел человек десять бойцов и двух раненых, лежащих под елкой. Командовал ими сержант с обмотанной бинтом головой. Уши ему, видно, взрывом повредило. Под бинтами, справа и слева, были огромные куски ваты, и сержант был похож на раздраженного Чебурашку. Он хмуро оглядел нас, но потом лицо разгладилось и «Чебурашка», улыбаясь, завопил:
– Товарищ командир! Я вас знаю – вы к нам в клуб приезжали!
Старлей недовольно дернул головой и спросил:
– Чего ты так орешь?
– Я вас не слышу почти! Меня гранатой оглушило! Говорите громче!
Сержант попытался рассказать, что произошло, но его утихомирили и дали слово менее громогласному.