Марафонец   ::   Голдман Уильям

Сукин сын, приехал сюда, выродок, и наложил в штаны – боится нос высунуть на улицу! Да, испугаешься тут. Как только он выйдет из банка, он беспомощен: ведь и в полицию не сможет заявить, что его ограбили.

– Все равно не понимаю, при чем тут я.

– Да яснее ясного. Этот сукин сын считает, что твой брат кое-что рассказал тебе перед смертью.

– Вы хотите сказать, что Док был связан с Сцелем?

– В нашей работе приходится делать многое – иногда мы продаем другим странам государственные секреты. Не для наживы, а потому, что точно знаем: они уже завладели этим секретом. Сцель жил тем, что доносил на других наци. Когда же готовилась облава на него, он узнавал заранее и убирался вовремя. Около тысячи наци предстали перед судом после войны; я думаю, в сорока – пятидесяти случаях это было заслугой Сцеля. Твой брат был связным Сцеля. Эрхард брал бриллианты у старика и передавал твоему брату, он доставлял их в Европу в одну из своих поездок. В Эдинбург. Там жил некий антиквар, который специализировался на торговле бриллиантами. Годами ходили слухи, что он грабит Сцеля, продавая за полмиллиона и отдавая четыреста пятьдесят тысяч. Но это были только слухи. После продажи он передавал деньги курьеру, и тот вез их в Парагвай к Сцелю. Том, я хочу спросить тебя... мне нужна только правда, какой бы тяжелой она ни была.

– Все что угодно.

– Перестань защищать своего брата. Мне понятны твои чувства, но он должен был умереть от такой раны, тело я осматривал тщательно.