Марафонец   ::   Голдман Уильям

У последней перьев было небольше, чем у гусеницы. Гм-мм. Значит, нет сисек, но великий ум. Или, может, три сиськи и великий ум? Так?

Не так, и пошел к черту!

В школе она, наверно, была защитником в хоккейной команде. Икры, как у Бронко Нагурски, плечи, как у Лэрри Кшонки, но фигура в общем красивая от физических упражнений.

Заткнись и слушай. Я знаю ее чуть больше недели, и каждый раз, когда я захожу за ней, я схожу с ума. С каждым днем она все потрясней, нежнее, божественнее, совершеннее, безупречнее, идеальнее, утопичнее, превосходнее, безукоризненнее.

И я в своем уме.

А то я могу сводить тебя к психиатру.

А теперь о ее недостатках: зовут ее, как ни прискорбно сообщить, – Эльза Опель.

Это ничего, я как-то ездил на машине, которая тоже звалась «опель».

Она моего возраста, швейцарка и сиделка...

Это не так страшно, а если бы она была стюардессой?

Она без недостатков. Потрясающая! Всю жизнь я пускал слюни, глядя на подружек моих приятелей.

Так она вызывает слюноотделение? Это ты хочешь сказать? Ну и что. Нормальный процесс. И вообще это лучшее, что можно со слюной делать. Ее, кстати, мало в организме, слюны этой. Есть еще какие-нибудь достоинства? Говори сейчас.

Все ошибаются. Но не в этот раз. Док, растряси зад, я буду чертовски рад, приезжай и взгляни на нее. Нью-Йорк не так уж далеко, давай. Хочу посмотреть, как у тебя от нее мурашки по спине побегут, ей-богу хочу. Да, забыл тебе еще об одном сказать.

Давай, добивай меня.