Поход Ермака   ::   Ян Василий Григорьевич

Правда, изредка рисовался силуэт кочевника-татарина на его ходком киргизском скакуне на вершине холма или на опушке тайги, но он пропадал так же быстро, как и появлялся, с такой стремительностью, что Ермаковские воины сомневались даже живой ли то был человек или марево [отражение в воздухе разных предметов и людей, бывающее в степях и как будто удаляющееся от путника вперед], обманывающее взоры.

— Когда ж мы народ-то узрим здешний, спроси вожа [проводник], Алеша, — нетерпеливо обратился Ермак к сидевшему с ним вместе на лодке Серебряному.

Алеша, услыша приказанье, ловко перепрыгнул в соседний, следовавший за ним, челн, потом в другой, третий и, прыгая как кошка, добрался, наконец, до того струга, где сидел татарин-проводник.

— А вот пожди, бачка, — отвечал тот на вопрос, — сейчас тебе улусы начнутся, народ оседлый пойдет. Глядишь, к вечеру на юрт наскочим. Держи ухо востро…

— К вечеру говоришь? — весь зажигаясь радостью переспросил Алексей.

— Так. Непременно на закате биться будем. Верно тебе говорю, — подтвердил татарин-вожак.

Последнее слово пронеслось уже вдогонку за Алешей. Обрадованный доброю вестью он уже снова кошкой запрыгал из челна в челнок, спеша передать слова вожа любимому атаману.



7. ПЕРВЫЕ ВЫСТРЕЛЫ. — ПЕРВЫЙ УСПЕХ. — АЛЕШИН ПОДВИГ. — ВАЖНЫЙ ПЛЕННИК



Гляди, Иваныч, никак не соврал татарин, улус чернеет, — живо, оборачиваясь в сторону Кольца, проговорил Ермак.

Седоусый есаул поднял голову и, защищаясь рукой от багрово-алого шара солнца, заходящего за лесом, стал внимательно вглядываться вдаль.

— И то улус, — произнес он радостно. — Ишь, дым из юрт идет. Ну, проздравляю тебя, Ермак Тимофеич, добрались мы до Сибирского царства… Улусы да городки теперича на кажином шагу встречаться будут.