Медная пуговица   ::   Овалов Лев

 – Объявят ли профессора Гренера политическим эмигрантом или до окончания войны вообще не будет известно о его появлении, но, по существу, вопрос этот решен.

Я посмотрел на Гренера, во всем его облике было что-то не только птичье, но и крысиное, взгляд его голубоватых бесцветных глаз был зорким и плотоядным.

– Когда же вы собираетесь уезжать? – спросил я.

– Недели через две–три, – сказала Янковская. – Не позже.

– Но ведь перебраться не так просто, – заметил я. – Это ведь не уложить чемодан: у профессора Гренера лаборатории, сотрудники, библиотека…

– Все предусмотрено, – самодовольно произнес Гренер. – За океаном я получу целый институт. А что касается сотрудников, за ними дело не станет.

Но меня тревожил и другой вопрос, хотя он не имел прямого отношения к моим делам.

– А что будет… с детьми?

Все последние дни меня не оставляла мысль о детях, находившихся на даче Гренера.

– С какими детьми? – удивился было Гренер и тут же догадался: – Ах, с детьми… О них позаботится наша гражданская администрация, – равнодушно ответил он. – Они будут возвращены туда, откуда были взяты. В конце концов, я не брал по отношению к ним никаких обязательств.

Я промолчал. Было вполне понятно, какая участь ждет этих детей.

– Может быть, вы еще передумаете и останетесь? – спросил я, хотя было совершенно очевидно, что все уже твердо решено.

– Увы! – высокопарно, как он очень любил, ответил Гренер. – Муза истории влечет меня за океан.