Мегрэ и порядочные люди   ::   Сименон Жорж

Просто она умеет это скрывать.

— А вы часто видели ее сильно взволнованной?

— Это зависит от того, что вы понимаете под словом «сильно». Например, когда я была ребенком, мне случалось, как и всем детям, выводить ее из себя. Вместо того чтобы дать мне пощечину или взорваться, она бледнела, и можно было подумать, что ей не произнести ни слова. В таких случаях она почти всегда запиралась в своей комнате, и это меня очень пугало…

— А отец?

— Отец никогда не сердился. Вместо этого он начинал улыбаться, словно подшучивал надо мной…

— Ваш муж сейчас в больнице?

— Да, с семи утра. Я оставила детей с няней, не решаясь привести их сюда. Не знаю даже, что мы будем делать. Я не хочу оставлять маму одну в квартире. А у нас тесно. Впрочем, она и сама не захочет жить у нас…

— А прислуга, мадам Маню, не может с ней ночевать?

— Нет, у нее сын двадцати четырех лет, который капризней, чем самый требовательный муж. Он всегда недоволен, если она опаздывает… Нам нужно кого-нибудь найти, может быть, сиделку. Конечно, мама будет протестовать… Разумеется, я останусь здесь, сколько смогу…

У Вероники были правильные черты лица, золотистые волосы, но ее нельзя было назвать красивой, не хватало живости.

— Мне кажется, я слышу мамины шаги…

Дверь открылась, и Мегрэ с удивлением увидел совсем молодую с виду женщину. Он знал, что мадам Жослен намного моложе мужа, но в его представлении она все же была бабушкой.