JК
Псы Вавилона :: Атеев Алексей Алексеевич
Страница: 46 из 91И только какой батюшка споткнется, как мальчонка его легонько штыч-ком подденет и орет: «А скажи, долгогривый: почем опиум для народа?»
— Ужас, — отозвался Фужеров. — И откуда в народе столько злости? Ведь чтили и церковь, и священнослужителей.
— Оттуда! Вы же, масоны, и гадили. Анекдотики сочиняли, побасенки похабные да в массы и подкидывали.
— Я не масон, а тамплиер, сколько можно повторять!
— Одно и то же, куманек! Только не нужно городить набившую оскомину чушь про рыцарскую добродетель. Знаем мы эти мистические бредни. Даже государя императора, Николашу, и того в свою веру обратили. Со всякой нечистью якшался, вроде полоумного Гришки Распутина. Где уж тут православие блюсти __ Дядя Костя отшвырнул газету и резво соскочил с кровати. — Оставим богословские диспуты. Как насчет обеда, ваше сиятельство?
— Будет готов через полчаса. А каковы дальнейшие планы?
— Можно в синематограф податься. В звуковом дают «Нового Гулливера».
— Это не по Свифту ли?
— По нему, по Джонатану. Только Гулливер скорее всего стоит на марксистских позициях, и он, очевидно, комсомолист. Ладно, посмотрим, а пока нужно размяться. — Дядя Костя несколько раз присел, потом помахал перед собой руками, изображая боксера. Был он невысок, плотен и совершенно лыс. Несмотря на преклонные годы, тело его оставалось крепким, словно налитым. На круглой, изборожденной глубокими морщинами физиономии поблескивали острые голубенькие глазки. Лоб пересекал широкий бледный шрам.
— Ужас, — отозвался Фужеров. — И откуда в народе столько злости? Ведь чтили и церковь, и священнослужителей.
— Оттуда! Вы же, масоны, и гадили. Анекдотики сочиняли, побасенки похабные да в массы и подкидывали.
— Я не масон, а тамплиер, сколько можно повторять!
— Одно и то же, куманек! Только не нужно городить набившую оскомину чушь про рыцарскую добродетель. Знаем мы эти мистические бредни. Даже государя императора, Николашу, и того в свою веру обратили. Со всякой нечистью якшался, вроде полоумного Гришки Распутина. Где уж тут православие блюсти __ Дядя Костя отшвырнул газету и резво соскочил с кровати. — Оставим богословские диспуты. Как насчет обеда, ваше сиятельство?
— Будет готов через полчаса. А каковы дальнейшие планы?
— Можно в синематограф податься. В звуковом дают «Нового Гулливера».
— Это не по Свифту ли?
— По нему, по Джонатану. Только Гулливер скорее всего стоит на марксистских позициях, и он, очевидно, комсомолист. Ладно, посмотрим, а пока нужно размяться. — Дядя Костя несколько раз присел, потом помахал перед собой руками, изображая боксера. Был он невысок, плотен и совершенно лыс. Несмотря на преклонные годы, тело его оставалось крепким, словно налитым. На круглой, изборожденной глубокими морщинами физиономии поблескивали острые голубенькие глазки. Лоб пересекал широкий бледный шрам.