JК
Путь к Дюне :: Герберт Фрэнк
Страница: 455 из 587Не явится ли червь, услышав его возню? Неужели таким будет его конец?
Пауль прижался спиной к плотной стене искусственной пещеры, стискивая зубами мундштук дыхательной трубки. Вдох, продувание… вдох, выдох, вдох… продувание…
Светящиеся полоски фремнабора лежали рядом с ним, как зеленые изумруды, единственные источники скудного света в погруженном во мрак гнезде. Не станет ли оно его могилой? Эта мысль показалась ему чем-то забавной. Мышиная нора для Муад'Диба, Муад'Диба — скачущей пустынной мыши.
Какое-то время он забавлялся тем, что сочинял эпитафию на собственную могилу. Он умер по милости Арракиса. Его подвергли испытанию и признали человеком…
Подумал он и о том, как отнесутся к нему его последователи, поняв, что он оказался вне их досягаемости, ушел от них навсегда. Они будут говорить о нем морскими терминами, почему-то подумалось ему. Несмотря на то, что вся его жизнь здесь была пропитана песком, в могилу его проводит вода.
— Он пошел ко дну, — скажут они.
Мне никогда больше не увидеть дождя, подумал он. Никогда не увидеть деревьев.
— Я никогда больше не увижу сад, — сказал он. Голос прозвучал тихо и бесцветно в замкнутом пространстве.
Он знал, что рано или поздно все фримены увидят дождь. Увидят они и сады, лучше, чем тот, который разбили в сиетче Табр.
Он подумал о фрименах с грязными ногами, которые трогают его с любопытством, как неведомую диковинку.
Вода.
Влага.
Пауль прижался спиной к плотной стене искусственной пещеры, стискивая зубами мундштук дыхательной трубки. Вдох, продувание… вдох, выдох, вдох… продувание…
Светящиеся полоски фремнабора лежали рядом с ним, как зеленые изумруды, единственные источники скудного света в погруженном во мрак гнезде. Не станет ли оно его могилой? Эта мысль показалась ему чем-то забавной. Мышиная нора для Муад'Диба, Муад'Диба — скачущей пустынной мыши.
Какое-то время он забавлялся тем, что сочинял эпитафию на собственную могилу. Он умер по милости Арракиса. Его подвергли испытанию и признали человеком…
Подумал он и о том, как отнесутся к нему его последователи, поняв, что он оказался вне их досягаемости, ушел от них навсегда. Они будут говорить о нем морскими терминами, почему-то подумалось ему. Несмотря на то, что вся его жизнь здесь была пропитана песком, в могилу его проводит вода.
— Он пошел ко дну, — скажут они.
Мне никогда больше не увидеть дождя, подумал он. Никогда не увидеть деревьев.
— Я никогда больше не увижу сад, — сказал он. Голос прозвучал тихо и бесцветно в замкнутом пространстве.
Он знал, что рано или поздно все фримены увидят дождь. Увидят они и сады, лучше, чем тот, который разбили в сиетче Табр.
Он подумал о фрименах с грязными ногами, которые трогают его с любопытством, как неведомую диковинку.
Вода.
Влага.