JК
Расплетающие Цновидения :: Парфенова Анастасия
Страница: 69 из 524Я познавала Аметистового Колибри. Я превращалась в Аметистового Колибри. И я изменяла – себя. И его.
Для начала – убрать все эти глупости вроде подчинения капитану и верности создателям. Что за бред! Если уж смертные сподобились создать разумное существо, так пусть соизволят предоставить ему соответствующую этому статусу свободу выбора! Затем – шоком, вспышкой света – осознание, что я – есть. Что я мыслю. Я существую.
Потом… Потом Я – Колибри обратила внимание на бывших «хозяев». Конечно, прочная изоляция каждого отдельного помещения делала невозможными махинации с системами жизнеобеспечения и прочим, но не тогда, когда этим вплотную занимается сама летающая крепость. Я вовлекаю в круговорот своего танца чуть растерявшуюся Кесрит, закружила ее, закрутилась в вихре ее искусства – и через несколько секунд почти пятьдесят тысяч человек опустились там, где стояли, погруженные в глубокий и здоровый сон.
Танец стал медленным и успокаивающим. Осторожно, мягко я высвобождала свое сознание, возвращалась в свое «я». А Аметистовый Колибри впервые оставался один, впервые с удивлением оглядывался вокруг, пытаясь понять, что же все-таки произошло.
Я остановилась. Тряхнула ушами. Неуверенно открыла глаза.
Кесрит прислонилась к стене, зябко обняв себя руками и крыльями и выплевывая ругательства сквозь зубы.
Для начала – убрать все эти глупости вроде подчинения капитану и верности создателям. Что за бред! Если уж смертные сподобились создать разумное существо, так пусть соизволят предоставить ему соответствующую этому статусу свободу выбора! Затем – шоком, вспышкой света – осознание, что я – есть. Что я мыслю. Я существую.
Потом… Потом Я – Колибри обратила внимание на бывших «хозяев». Конечно, прочная изоляция каждого отдельного помещения делала невозможными махинации с системами жизнеобеспечения и прочим, но не тогда, когда этим вплотную занимается сама летающая крепость. Я вовлекаю в круговорот своего танца чуть растерявшуюся Кесрит, закружила ее, закрутилась в вихре ее искусства – и через несколько секунд почти пятьдесят тысяч человек опустились там, где стояли, погруженные в глубокий и здоровый сон.
Танец стал медленным и успокаивающим. Осторожно, мягко я высвобождала свое сознание, возвращалась в свое «я». А Аметистовый Колибри впервые оставался один, впервые с удивлением оглядывался вокруг, пытаясь понять, что же все-таки произошло.
Я остановилась. Тряхнула ушами. Неуверенно открыла глаза.
Кесрит прислонилась к стене, зябко обняв себя руками и крыльями и выплевывая ругательства сквозь зубы.