Река Богов   ::   Макдональд Йен

Сам стол, пыль и крошки, которые, казалось, въелись в китайскую резьбу. В этой резьбе четырехлетняя Наджья пыталась отыскивать дорожки и тропинки, по которым могли пройти ее куклы и проехать машинки. Электрическая кофеварка – тоже, как ей помнится, постоянно кипящая. Стулья, такие тяжелые, что она не могла их двигать сама и частенько просила горничную Шукрию помочь строить дома и магазины из веников и простыней. Вокруг стола сидят родители Наджьи и их друзья, они беседуют за чаем или кофе. Мужчины отдельно, женщины – отдельно. Мужчины говорят о политике, о спорте, о карьере; женщины – о детях, о ценах и о карьере мужей. Звонит палм ее отца, и он недовольно морщится…

Да, это отец. Таким она его очень хорошо помнит по семейным фотографиям. Тогда у него была густая шевелюра, аккуратно подстриженная борода еще не поседела, а в не идущих мужчине новомодных очках для чтения не было нужды…

Отец бормочет какие-то извинения, идет в свой кабинет, в который четырехлетнюю Наджью никогда не пускали, боясь тех острых, опасных, ядовитых и заразных вещей, что доктор держал у себя. Наджья видит, как он выходит с черным портфелем, своим другим черным портфелем, тем, которым он пользовался изредка, приберегая для особых визитов. Она видит, как отец тихо, почти незаметно выходит на улицу.

– Это был мой день рождения, а он пропустил и момент вручения подарков, и сам праздник.