Реквием для хора с оркестром   ::   Твердов Антон

А он вышел — и опять за старое. На третий раз его уже не в Смирилище, а на Совет. Спрашивают, почему, мол, не сверялся со списками — кого можно грабить, а кого нет? И тут выясняется, что Робин грамоты не знал. Неграмотный был. Хотели снисхождение сделать по этому поводу, да кто-то там заупрямился и Робина в аннигилятор. Знаешь, что такое аннигилятор?

— Слыхал, — сказал Никита и передернул плечами, будто ему вдруг стало зябко.

— Вот такие вот дела, — вздохнул Махно. — Хочешь не хочешь, а все равно живи по правилам. Каким бы ты не был вольным. Наша организация, — тут голос его взлетел, а взгляд стал тверже, — наша организация не признает ни идентификационных номеров, ни вообще того, что может хоть как-то помешать свободе личности. Мы прекрасно понимаем, что такое положение вещей существует скорее всего только в этом мире — в единственном мире во всей бесконечной цепочке миров. Но мы следуем принципу — не спасаться бегством, а изменять мир по своему подобию. Только переворот изменит жизнь после смерти! Только вооруженное восстание свергнет закостеневшее в своей неправоте правительство! Все за оружие!!! Анархия — мать порядка! Все в ряды нашей организации! Все — в ПОПУ! Ну?! — яростно выдохнул Махно, подпрыгнув вдруг к Никите и схватив его за плечи. — Ты как? Вступаешь в наши ряды?

— Не… — пытаясь высвободиться, проговорил Никита, ошарашенный порывом батьки, — мне бы домой вернуться…

— Неправильно рассуждаешь! — взвизгнул Махно. — Или, постой… Ладно.