JК
Ртуть :: Стивенсон Нил
Страница: 34 из 475То был лишьодин из тысячи предлогов, по которым правители казнят неугодных и милуют угодных. Например, во Франкфурте-на-Майне, где сам курфюрст-архиепископ фон Шёнберн и его главный приближённый Бойнебург баловались алхимией, можно было чувствовать себя в относительной безопасности.
Другое дело – кромвелевская Англия. С тех пор, как пуритане казнили короля и захватили власть, Енох не разгуливал по Республике (как это теперь называлось) в остроконечной шапке со звёздами и полумесяцами. Впрочем, Енох Красный никогда и не был такого рода алхимиком, звёзды и полумесяцы – показуха. Да и необходимость добывать деньги поневоле заставит усомниться в собственной способности делать золото из свинца.
Енох выработал в себе навык исключительной живучести. Лишь два десятилетия минуло с тех пор, как лондонская чернь растерзала доктора Джона Лэма. Толпа вообразила, будто именно Лэм наслал смерч, сорвавший землю с могил, в которых лежали жертвы последнего чумного поветрия. Не желая повторить судьбу Лэма, Енох научился двигаться на краю человеческого восприятия, подобно сновидению, которое не застревает в памяти, но улетучивается с первыми мыслями и впечатлениями дня.
Он прожил неделю-две в доме Уилкинса и побывал на собраниях Экспериментального клуба. Они стали для него откровением, поскольку на время Гражданской войны всякая связь с Англией прекратилась.
Другое дело – кромвелевская Англия. С тех пор, как пуритане казнили короля и захватили власть, Енох не разгуливал по Республике (как это теперь называлось) в остроконечной шапке со звёздами и полумесяцами. Впрочем, Енох Красный никогда и не был такого рода алхимиком, звёзды и полумесяцы – показуха. Да и необходимость добывать деньги поневоле заставит усомниться в собственной способности делать золото из свинца.
Енох выработал в себе навык исключительной живучести. Лишь два десятилетия минуло с тех пор, как лондонская чернь растерзала доктора Джона Лэма. Толпа вообразила, будто именно Лэм наслал смерч, сорвавший землю с могил, в которых лежали жертвы последнего чумного поветрия. Не желая повторить судьбу Лэма, Енох научился двигаться на краю человеческого восприятия, подобно сновидению, которое не застревает в памяти, но улетучивается с первыми мыслями и впечатлениями дня.
Он прожил неделю-две в доме Уилкинса и побывал на собраниях Экспериментального клуба. Они стали для него откровением, поскольку на время Гражданской войны всякая связь с Англией прекратилась.