Рукоять меча   ::   Раткевич Элеонора Генриховна

И стал никем не попираемый Гобэй… стал тем, кем он есть теперь. У помоечной крысы выросли ядовитые зубы, да и сама крыса уже не та, что прежде.

А ведь должен, ну должен был Кенет догадаться, что, уничтожив льва, он должен был убить и стаю крыс, жиреющих на его объедках. Не догадался. Даже и думать не стал. Обрадовался. Расслабился. Победил – и устроился на заслуженный отдых. Прав был Аканэ: воина чему-то учит не победа, а поражение. Выходит, не только воина.

Что такое крыса по сравнению со львом? Насмерть не загрызет… ну, это еще как сказать. Крысе вполне по силам перегрызть горло спящему, в особенности ребенку. И вот Гобэй добрался до глотки Кэссина… боги, какая страшная насмешка судьбы!

Кенет ведь помнит Кэссина совсем другим.

Того, прежнего Кэссина самому Инсанне обмануть не удалось. Прежний Кэссин, даже и околдованный, сбежал от великого черного мага и пустился на поиски человека, о котором не знал ничего, кроме того, что Инсанна на него охотится, – искал, чтобы спасти, предупредить… Искал, хотя чем дальше он уходил от места средоточия своего мучителя, тем страшнее становилась колдовская боль, раздирающая его голову. Кэссин обезумел от боли – но дошел. Отыскал Кенета. И Кенет его исцелил. А потом Кэссин наравне со всеми участвовал в великой битве с приспешниками Инсанны. Тот Кэссин даже самому Инсанне не поддался – а этого Кэссина с легкостью заморочил его ничтожный прислужник. Инсанна был поистине велик, он передвигал реки и сокрушал горы. Гобэю такое не под силу.