Рукоять меча   ::   Раткевич Элеонора Генриховна

И лишь когда ты дошел до вожделенного ручья, скинул тяжелую обувь и сунул ноги в прохладную воду, лишь когда выйдешь из вонючей затхлости на свежий воздух, начинаешь понимать, как же тебе до сих пор было плохо. Привычную тяжесть лишь тогда человек вновь назовет тяжестью, когда скинет ее с плеч. Смотри-ка, а ведь и впрямь тяжело было постоянно жить под присмотром. Кэссин свыкся с этой тяжестью, он ее не замечал – но исчезновение ее заметил.

Несколько минут он ничего не делал, только дышал быстро-быстро – успеть бы надышаться до того, как привычная тяжесть вернется. Но нет, незримое присутствие не ощущалось. Кэссин недоверчиво скорчил рожу – под присмотром он бы не осмелился. Удивительное, пьянящее наслаждение. Кэссин скорчил еще одну рожу, засмеялся и вскочил с постели.

Вот он, его шанс, и другого не будет. Кто его знает, почему наблюдение прервалось и надолго ли, – но, пока его нет, нужно действовать. Вернуться оно может в любой момент.

Любой другой на его месте тут же помчался бы в темницу освобождать пленника, но Кэссину это даже и в голову не пришло. Он недаром ходил в старших учениках и дом кэйри Гобэя знал хорошо. Таким манером они с пленником далеко не уйдут – на сей счет Кэссин не заблуждался. Скорей всего они даже за ворота не выйдут. Нет, на уме у Кэссина было совсем другое.

Именно так он и поступит… если, конечно, он правильно понял, о чем толкует Кенет.