JК
Рукоять меча :: Раткевич Элеонора Генриховна
Страница: 211 из 452Это все,что в нем было настоящего. Вот этот мальчик. Побил его кто-то. Обидел. А потом случилось что-то…
Мальчик почти не замечал ни разглагольствований Кенета, ни его самого. Он весь был во власти какой-то совсем недавней обиды. Губы его опухли от плача, мокрые ресницы слиплись от слез. Он грозил оцарапанным кулачком кому-то, кого ни Кэссин, ни Кенет не видели и видеть не могли – ведь этот кто-то причинил боль малышу Гобэю не сейчас, а много лет назад.
– Рубаху скидывай, – велел Кенет ничего не понимающему Кэссину.
– Зачем? – окончательно опешил тот.
– Для малыша, – ответил Кенет. – Простудится еще – голышом по росе скакать.
Почему-то Кэссину и в голову не пришло, что для этой цели годится имущество из его узелка: рубаха или один из кафтанов. Он торопливо скинул с себя полуразодранную рубаху, словно так и надо. Кенет, взглянув на его спину, только хмыкнул, но ничего не сказал. Он молча принял из рук Кэссина рубашку и подошел к малышу.
– Пойдем, – тихо сказал он, – тебя больше никто никогда не обидит. Обещаю.
Мальчик поднял на Кенета недоверчивый влажный взгляд. Почему-то он не испугался и не удивился тому, что недавние обидчики куда-то исчезли, а на их месте оказались совсем другие незнакомые люди, да и сам он очутился в незнакомом месте. Его тревожило совсем другое.
– А вы меня обратно в приют не отдадите? – испуганно осведомился он.
– Никогда, – твердо ответил Кенет.
Мальчик почти не замечал ни разглагольствований Кенета, ни его самого. Он весь был во власти какой-то совсем недавней обиды. Губы его опухли от плача, мокрые ресницы слиплись от слез. Он грозил оцарапанным кулачком кому-то, кого ни Кэссин, ни Кенет не видели и видеть не могли – ведь этот кто-то причинил боль малышу Гобэю не сейчас, а много лет назад.
– Рубаху скидывай, – велел Кенет ничего не понимающему Кэссину.
– Зачем? – окончательно опешил тот.
– Для малыша, – ответил Кенет. – Простудится еще – голышом по росе скакать.
Почему-то Кэссину и в голову не пришло, что для этой цели годится имущество из его узелка: рубаха или один из кафтанов. Он торопливо скинул с себя полуразодранную рубаху, словно так и надо. Кенет, взглянув на его спину, только хмыкнул, но ничего не сказал. Он молча принял из рук Кэссина рубашку и подошел к малышу.
– Пойдем, – тихо сказал он, – тебя больше никто никогда не обидит. Обещаю.
Мальчик поднял на Кенета недоверчивый влажный взгляд. Почему-то он не испугался и не удивился тому, что недавние обидчики куда-то исчезли, а на их месте оказались совсем другие незнакомые люди, да и сам он очутился в незнакомом месте. Его тревожило совсем другое.
– А вы меня обратно в приют не отдадите? – испуганно осведомился он.
– Никогда, – твердо ответил Кенет.