Ржавое зарево   ::   Чешко Федор

Сопящий от нетерпения Хорь кинулся помогать:

— Развяжи язык, ты, кобылища!

Чекан, не глядя, ткнул каменным кулаком в Хореву скулу: «Закройся. С тебя, собаки, еще за провожатого спросится».

От несильного с виду удара Хорь спиной и затылком грянулся о недальнюю стену, скорчился под ней. Василий коротко зыркнул на него, снова повернулся к девушке:

— Ты говорить-то будешь?

Молчит.

— А ведомо ли тебе, что отец твой замыслил на жизнь государеву покуситься? Что укрывать его означает царю изменять, — сие тебе ведомо?

Молчит. Господи, смилуйся, сделай так, чтобы она заговорила!

— А разумеешь ли ты, что тщетно твое молчание? Мы ведь все едино сумеем тебе язык развязать. Пытки тебе не выдержать, нет. Уж не доведи до греха, скажи сама.

Чуть шевельнулись тонкие бледные губы, еле заметно дрогнул округлый подбородок… Решилась заговорить? Нет. Шепчет что-то неслышное, истовое. А глаза — огромные серые ее глаза — такими стали отрешенными, светлыми, будто уже не этому миру принадлежат.

Чекан скрипнул зубами, встал. Пряча повисшие на ресницах слезы, буркнул:

— Ничего, скажет. Калите железо.

* * *



Сквозь низкие тучи сочился мутный коричневый свет — наверное, всходила луна. Тусклые, еле различимые блики проступали на мокрых от оседающего тумана бревнах, скользили по вытоптанной плотной земле, стыли на лицах мертвых княжьих холопов…

Чекан сидел, привалясь плечом к резным перилам вычурного крыльца.