Самшитовый лес   ::   Анчаров Михаил

В переводе на собачий, Аркадий Максимович был пудель - седые кудри и глаз обморочный, а Сапожников - московская сторожевая - наивности побольше и злости тоже.

Сапожников спросил:

- А как дела с Кайей, женой Приска-младшего?

Потому что во всех катаклизмах Сапожникова, по нелепости его натуры, интересовали судьбы частные и мелкие, о которых он мог бы совершенно спокойно и не узнать вовсе. Но уж если узнавал, то они прилипали к нему и входили в его душу и становились и его судьбой.

- Плохо дело с Кайей, - рассказал ему Аркадий Максимович, как будто историю про соседнюю квартиру рассказывал. - Я так понял, что этот подонок Ксенофонт каким-то образом затащил Кайю в гарем слюнявого Перисада.

- Ужас... ужас... - сказал Сапожников. -Ну?

- А когда Савмак поднял восстание и убил Перисада, то Кайя не вернулась к Приску... Не смогла.

- Это ясно, - сказал Сапожников, глядя в окно.

Ледяная крупа летела и кружилась и царапала стекло.

- Странно... они чувствовали то же, что и мы...

- Было бы странно обратное, - ответил Сапожников.

Ледяной ветер зудел в стекла.

- Ну, а дальше? - спросил Сапожников.

- А дальше восстание продолжалось год, как мы и предполагали, Савмак стал царем - это все в общих чертах известно. Конечно, множество деталей быта и культуры Пантикапея, разгром восстания и города войсками Диофанта, Митридатова полководца, - это целый клад для историков, этнографов. Но не в этом дело.