Самый далёкий берег   ::   Бушков Александр Александрович

В конце концов от него не осталось и следа.

Но поверхность все так же ходила ходуном, толчки ощущались со всех сторон, в разных направлениях, казалось, они стоят на гигантской простыне, которую взяли за углы четыре великана и потряхивают все быстрее и быстрее…

— Всем назад, на исходную точку!

На этот раз профессор — прекрасно различимый среди однообразных фигур в непрозрачных снаружи шлемах, поскольку был тут единственным четвероруким — попробовал задержаться, протестовать, барахтаться, но тут же угодил в медвежьи объятия Шибко и был доставлен к исходной точке в положении, когда его нижние конечности не касались земли вовсе.

Среди радужных струй показались колонны бледного сияния, распространявшегося снизу вверх, толчки сотрясали поверхность. Кирьянов видел, как Зорич, держа обеими руками какой-то продолговатый прибор, выглядевший крайне простым, как дырокол, раз за разом щелкает им, нажимая никелированный грибок наверху. В движениях штандарт-полковника впервые обнаружилась некоторая нервозность, и это не прибавляло спокойствия, наоборот… Вокруг менялись краски, приобретая все более холодные тона — фиолетовый, бурый, черный, — великанские качели раскачивались под ногами…

И вдруг все кончилось.