Самый далёкий берег   ::   Бушков Александр Александрович

Кирьянов разделывался со своим десертом — инопланетными фруктами неведомо из какого уголка Галактики — в полном одиночестве.

Возникший в дверях Миша Мухомор направился прямо к его столику своей расхлябанной походочкой, но не сел, остановился над плечом Кирьянова, насвистывая сквозь зубы, нетерпеливо притопывая.

— Что, начальство вызывает? — спросил Кирьянов, запихивая в рот сразу три последних ломтика, ноздреватых, синих с желтыми точками. Ломтики растаяли сами по себе, истекая густым соком.

— А? Да нет… Степаныч, нам бы потолковать душевно…

— Давай.

— Да нет, не тут. Мало ли что… Ты уже похавал или еще, как аристократу положено, кофей хлебать будешь?

— Да в принципе и без кофея можно обойтись… — сказал чуточку заинтригованный Кирьянов.

Отношения с “потомственным уркаганом”, как и с прочими, у него были ровными, нормальными, но впервые тот первым выходил за установленные рамки.

Кирьянов вытер рот белейшей салфеткой, бросил ее на стол и поднялся. Мухомор чуть ли не бежал впереди, нетерпеливо оглядываясь. Положительно, он был ненормально возбужден, из кожи вон лез… Любопытство крепло.

— Пошли за локалку куда-нибудь, — сказал Мухомор. — Подальше. Кто их ведает, может, тут повсюду микрофоны натыканы…

— А зачем?

— Ну, для порядка.