Сказания трех полушарий   ::   Дансени Лорд

У него, без сомнения, было имя, некое обычное имя вроде тех, которые красуются едва ли не сотнями над множеством магазинов в Лондоне; но это имя давно забылось, и ничто не выделяло воспоминания о нем среди воспоминаний обо всех прочих мертвецах, кроме имени «Бвана Кубла», которое ему дали кикуйю.

Нет сомнения, что он был просто испуганным человеком, который все еще боялся за свою жизнь, когда его рука не могла больше поднять кибоко, когда все его спутники понимали, что он умирает, и до того самого дня, когда он все-таки умер. Хотя его нрав был ожесточен малярией и экваториальным солнцем, ничто не разрушило его волю, которая до самого последнего мгновения оставалась полной маниакальной силы, выражаясь во всем, и осталась таковой после смерти, как говорят кикуйю. Страна должна была иметь могучие законы, чтобы изгнать Бвану Кублу или его дух – и неважно, какая это страна.

Утром того дня, когда они должны были прибыть в лагерь Бваны Кублы, все проводники пришли в палатки путешественников, выпрашивая доу. Доу лекарство белого человека, которое излечивает все зло; чем противнее оно на вкус, тем лучше. Они хотели этим утром удержать дьяволов на расстоянии, ибо слишком близко подошли к местам, где нашел свой конец Бвана Кубла.

Путешественники дали им хинин.

К закату они пришли в сampini Бваны Кублы и нашли там воду. Если бы они не нашли воды, многие из них, должно быть, умерли бы, и все же ни один не чувствовал никакой благодарности к этому месту: оно казалось слишком зловещим, слишком полным гибелью, слишком много беспокойства причиняли почти незримые, непреодолимые вещи.