JК
След кроманьонца :: Щепетов Сергей
Страница: 51 из 88До границы прибоя оставалось метров пятьсот, на берегучто-то дымилось, а по илистому, не залитому еще водой дну бухты среди обсохших льдин ему навстречу шли люди.
– Вернись к нам, Поющий! Наступает твое время!
Человек на корме зашевелился: просунул руки в рукава меховой рубахи, откинул с головы капюшон. Он поплевал на палец и протер узкие щели глаз, потом встал на колени и помочился за борт.
Пока он спал, мир изменился не сильно: вдали слева по борту по-прежнему чернела полоска берега, с ними остался Ветер, Дующий На Черную Скалу, правда, Волна, Качающая Байдару, ушла, и ее сменила Волна, Тихо Плещущая в Борт, но Белых Плавучих Полей поблизости не было, хотя повсюду виднелись Маленькие Одинокие Льдины.
Никто, конечно, не сказал, зачем его разбудили, и тем более никому не пришло в голову показать ему цель – он все поймет и увидит сам, ведь он…
Человек гордился своим именем – оно мелодичное и такое длинное, что его редко произносят полностью. Правда, если попытаться передать его смысл и значение на каком-то другом языке, не на языке Настоящих Людей, то получится еще длиннее: «Человек, Поющий На Корме, или Тот, Кем Байдара Говорит Со Стихиями Мира». Кто-нибудь чужой мог бы сказать, что он просто гарпунер, но таких слов в языке Настоящих Людей не было, как не было слов, обозначающих просто море, ветер, лед, волны, снег – и волн, и ветров десятки, все они разные и потому, конечно, имеют свои имена.
Вдали, левее низкого солнца, чуть нарушилась гармония мелкой волны.
– Вернись к нам, Поющий! Наступает твое время!
Человек на корме зашевелился: просунул руки в рукава меховой рубахи, откинул с головы капюшон. Он поплевал на палец и протер узкие щели глаз, потом встал на колени и помочился за борт.
Пока он спал, мир изменился не сильно: вдали слева по борту по-прежнему чернела полоска берега, с ними остался Ветер, Дующий На Черную Скалу, правда, Волна, Качающая Байдару, ушла, и ее сменила Волна, Тихо Плещущая в Борт, но Белых Плавучих Полей поблизости не было, хотя повсюду виднелись Маленькие Одинокие Льдины.
Никто, конечно, не сказал, зачем его разбудили, и тем более никому не пришло в голову показать ему цель – он все поймет и увидит сам, ведь он…
Человек гордился своим именем – оно мелодичное и такое длинное, что его редко произносят полностью. Правда, если попытаться передать его смысл и значение на каком-то другом языке, не на языке Настоящих Людей, то получится еще длиннее: «Человек, Поющий На Корме, или Тот, Кем Байдара Говорит Со Стихиями Мира». Кто-нибудь чужой мог бы сказать, что он просто гарпунер, но таких слов в языке Настоящих Людей не было, как не было слов, обозначающих просто море, ветер, лед, волны, снег – и волн, и ветров десятки, все они разные и потому, конечно, имеют свои имена.
Вдали, левее низкого солнца, чуть нарушилась гармония мелкой волны.