Слепой боец   ::   Горишняя Юлия

Но все-таки что это — ее жених вернулся из-за моря, а она ходит преспокойная, как ледяная щука? А еще Магрун не понравилось, что Хюдор оделась как-то по-обыкновенному, просто как в гости. Впрочем, в дорогу… Дернув девушку за рукав, она спросила:

— А нарукавья где?

Она не могла допустить, чтоб Хюдор встречала своего Гэвина, не надев его подарка. На что это было бы похоже?

— Я взяла, — сказала Хюдор. — Там надену.

Во дворе она увидела отца — старого Борна, Борна Честного, как его еще прозывали. «Старым» зовут частенько мужчину, если сыновья у него уже взрослые, просто чтоб отличить, а на деле оп был совсем еще не стар, и если его сейчас подсаживали в седло двое работников, а сын держал повод, так это потому, что именно так надлежит садиться в седло именитому человеку, когда он отправляется в торжественную поездку.

Седло у него было крашеное, яркое, багряное, на плечах теплый плащ, а на голове — меховая шапка, и под плащом богатый табир и высокие, тоже крашеные сапоги. Между сапогами и табиром множеством складок теснились пышные черные шаровары. Табир на его могучей груди топорщился так, как будто под него надета кольчуга. В руки ему дали топор с железком, выложенным серебром, и теперь уже можно было ехать.

Бори Честный взял поводья, обернулся на женщин у дверей гостевого дома и сказал громко и весело:

— Что же, кони вам нехороши? Ехать не думаете?

Магрун замешкалась еще на мгновение, говоря что-то работнику.