Слепой боец   ::   Горишняя Юлия

Если стража возле кораблей у каждой из дружин стояла не больше положенного, то это не означает, что все остальные не спали вполуха и вполглаза. А еще — рассказывают в скелах — после вечерней еды к Сколтисам в шатер собралось несколько человек; даже и Кормайс Баклан пришел, хоть вид у него и был нахально-настороженный; на совете-то ведь они не успели по-настоящему обсудить, что станут делать теперь, потому что торопились закрыть совет — непонятно было еще, что ждать от Гэвина; да и теперь всю ночь за лагерем хозяина «Дубового Борта» следили со всех сторон.

Утром туда пришел Сколтис; казалось, поступать так, как будто ничего особенного не происходит, сделалось тут для всех прямо делом чести, но это — это уже было «имо рэйк киннит» такое, что страшно становилось. Но очень может быть, что Сколтис при этом чувствовал себя как его дед, когда нырял в Водопад Коня, и понимал, что найдутся люди, которые посмотрят на это так же.

— Я должен еще что-то сказать? — спросил Гэвин.

А ведь Сколтис знал, что один его вид уже действует на Гэвина, будто на коня слепень. Тьма его разберет, этого человека по имени Сколтис, сын Сколтиса, прозванного Камень-на-Плече, по любимой его застежке с самоцветом.

— Место сбора, —  сказал он.

— У меня есть ваши Метки. У вас — Метки «Дубового Борта». Не потеряемся как-нибудь, — сказал Гэвин.

— Хорошо, — сказал Сколтис. Только и было всего разговору.