Слепой боец   ::   Горишняя Юлия

У людей на «Дубовом Борте» мрачное и горестное настроение дошло уже, видно, до того, что ухудшаться ему было некуда. И зрелище погибшего корабля у недоброго берега Кайяны их не то чтобы утешило, — но оживило, если можно так сказать. Не только потому, что человеку, когда он считает себя несчастным, всегда приятно — и полезно — увидать, что есть кто-то, кому не повезло еще больше. Чересчур долго они жевали, что называется, одну и ту же жвачку; чересчур долго душа у них была занята тревогами, заключенными в дощатую скорлупу «Дубового Борта», но недвижный черный парус и недвижные люди под ним насильственно и жестоко напомнили о том, что есть же, в конце концов, и мир вокруг, а не только их собственные счеты с судьбой.

Такое зрелище кого захочешь заставит встряхнуться, даже Гэвина, как мы видели недавно, ненависть сделала на некоторое время почти человеком и почти понятным другим. И, наконец, это зрелище доставило им свежую пищу для ума, и предмет для разговора, хоть какого-то разговора, где есть слова, которые не страшно произносить вслух.

Почти весь вечерний час, пока «Дубовый Борт» шел к острову Салу-Кри для ночлега, на нем обсуждали на разные лады, что это был за корабль, который они нынче увидали, откуда он мог быть и что случилось с ним. Некоторые, самые решительные умы заговорили под конец и о том, что люди на этом корабле, если уж на то пошло, были попросту сами во всем виноваты.