Страница:
391 из 714
Геси, которому надоело вроде бы как выпрашивать прощение неизвестно за что, уперся на своем; что же до прочих знатоков из команды, то они поделились поровну и спорили, припоминая все доводы, какие могли, — и как этот корабль был построен, на которую особицу, и как обшит, и какие снасти, — и выплеснули в конце концов все эти разногласия капитану на суд.
— А разве в Вирнбо, — сказал Йиррин, — есть какой-нибудь род, который носил бы золотых птиц в имени? Нету, по-моему.
Это уж певцу лучше знать; если он сказал, значит, нету.
— А может, это были не птицы, — возразил неукротимый Коги, сын Аяти. — Может, это саламандры.
Саламандры золотого цвета — значит, домашние; а домашние саламандры — это всякому подходит, у кого в имени есть дом или очаг. Вот даже и Йиррину, например. «Йир», или — как произносили у Йиррина на родине, в Эльясебо, — «йирр» — это ведь и значит «камень» или «домашний очаг». О чем только этот Коги думал, спрашивается?..
Повстречать своего тезку или даже полутезку, умершего нехорошей смертью, когда тот мертв и непогребен, — тоже примета. Такая примета, что… Эх-х! Люди ведь так устроены — не могут они без примет!
— Да что ты, Коги, в самом деле, — сказал Рогри, сын Ваки. — Птицы это были. Птицы и птицы. Два раскрытых крыла и хвост. Нет, точно птицы.
— Н-ну, — сказал Коги. Должно быть, тоже сообразил. — Наверное.
После того как люди «Дубового Борта» и «Лося» высадились на берег Салу-Кри, к Йиррину пришел Гьюви, сын Отхмера.
|< Пред. 389 390 391 392 393 След. >|