Слепой боец   ::   Горишняя Юлия

Я смотрел на одного: он продолжал разваливать кладку в проломе, когда горел. Я не буду тебе этого показывать».

Молчание. Не потому, что говорящий ожидал ответ.

«Не знаю, что ты будешь с ним делать, но таково мое мнение. Это то самое — „приходят в ярость и неистовствуют, позабыв, что есть жизнь и смерть". Мелиссу следовало быть более подробным в описаниях. Они в „метбе". Мы их не остановим. Их ничто не остановит. У вас есть не больше получаса».

Даль стала тишиной. По-видимому, разговор должен был считаться оконченным.

Какой у него был спокойный голос. Какой спокойный. В этом что-то должно было крыться, право.

— Что ты там делаешь? — спросил настоятель.

Такой же спокойный пришел ответ:

— Убиваю.

Некоторое время настоятель молчал, глядя перед собой, а потом перевел взгляд на огонь.

Пламя было шипучим, горячим и грязно-розовым, и с ним нельзя было разговаривать.

Так вот, оказывается, как видят мир еретики. Мир для них мертв и пуст, и стремится к разрушению, и не знает надежды.

Огонь на алтаре был мертв и пуст и не знал надежды. Это был такой же огонь, как тот, что осквернился сегодня смертями мореглазого Отродья Тьмы.

— Они не должны были, — сказал настоятель вслух.