Сны инкуба   ::   Гамильтон Лорел

Вдруг я почуяла запах леса, густой зелёный запах лесной чащи — наполовину запах рождественской ёлки, наполовину — взрытой земли. Я стояла и смотрела на горящего вампира, друга всей моей жизни, моего брата, и была спокойна. Я ощущала только запах леса, не океанской соли, а леса и только леса, а потом учуяла ещё кое-что. Сладкий мускусный запах волка. Ричард.

От мысли о нем запах леса и меха перебил все прочие ощущения. Воспоминание стало таять — в буквальном смысле: образы расплылись, и нас потянуло прочь из той страшной комнаты. Через все эти годы доносился крик Перрина, становясь далёким. Он стал выкрикивать её имя, то, которым, я слышала, называют ту-что-их-создала:

— Моровен! Моровен!

Но теперь, когда крики изменились, возникло другое имя — Немхаин. Во мне достаточно осталось от памяти Дамиана, и я поняла, что это — её тайное имя, истинное имя. Снова и снова кричал её имя Перрин, и Дамиан отзывался эхом, и его крики становились теперь громче, когда воспоминание таяло, и он кричал то же имя:

— Немхаин!

Мы свалились обратно в сейчас, на пол моей ванной, где лежала рука Ричарда у меня на плече. Я попыталась заглянуть ему в лицо, но Дамиан вскочил на колени, будто сейчас побежит к чему-то, чего я не вижу. Я обняла его руками за талию, за грудь. Натэниел держал его за руку мёртвой хваткой, мы держали его, будто он мог броситься к пылающему Перрину и погибнуть сам.

— Будь проклята, Немхаин, будь проклята! — кричал он.