Солнце заходит в Дономаге   ::   Варшавский Илья Иосифович

Раз, два, три; вдох, пауза, выдох, пауза; раз, два, три; левой, левой.



5



– Олаф!

В дверях – сияющая, блистательная Эльза. До чего она хороша – юная Афродита, рожденная в растворе регенерационной ванны.

БЕЛОЕ ПЛАТЬЕ НА ФОНЕ СТВОЛА. «МОЖЕТ БЫТЬ, ВЫ ВСЕ-ТАКИ РЕШИТЕСЬ ПОЦЕЛОВАТЬ МЕНЯ, КЛАРЕНС?»

– Здравствуй, дорогая. – Это совсем не такой поцелуй, каким обычно обмениваются супруги в день бриллиантовой свадьбы.

– А ну, покажись. Ты великолепно выглядишь. Не пришлось бы мне нанимать телохранителей, чтобы защищать тебя от студенток.

– Чепуха! Имея такую жену…

– Пусти, ты мне растреплешь прическу.

Он идет по комнатам, перебирает книги в шкафу, рассматривает безделушки на Эльзином столике, с любопытством оглядывает мебель, стены. Все это так привычно и вместе с тем так незнакомо. Как будто видел когда-то во сне.

– Новое увлечение? – спрашивает он, глядя на фотографию юноши в мешковатом комбинезоне, стоящего у трапа ракеты.

В глазах Эльзы ужас.

– Олаф! Что ты говоришь?!

Кларенс пожимает плечами:

– Я не из тех, кто ревнует жен к их знакомым, но посуди сама… манера вешать над кроватью фотографии своих кавалеров может кому угодно показаться странной. И почему ты так на меня глядишь?

– Потому что… потому что это Генри… наш сын… Боже! Неужели ты ничего не помнишь?!

– Я все великолепно помню, но у нас никогда не было детей.