JК
Сон Лилит :: Стрибер Уитли
Страница: 312 из 394Она как-то объясняла ему, что эта пещера была оборудована ее отцом, очень эксцентричным человеком. Бог с его эксцентричностью, но почему он не позаботился построить кухню? Эта мысль напомнила ему об очень важном вопросе, который следовало обсудить.
– Послушайте, – обратился он в темноту, – если мы пока не собираемся чем-либо заняться, то, может быть, закажем пиццу или что-нибудь в этом роде? Я последний раз поел какие-то увядшие овощи, которые мы захватили с собой, сегодня днем, а мне семнадцать, и я не собираюсь умирать от голода.
– Заказать пиццу? – медленно повторила Лилит. – М-м-м... пиццу?
– Мы не можем заказать пиццу, – отрезала Лео.
– И зажгите, черт подери, свечку. Мне надоела темнота.
Послышалось движение. Затем раздались щелчки огнива, которым Лилит пользовалась с удивительной легкостью.
При свете свечи лицо Лилит заставило его невольно вздрогнуть; глаза ввалились, щеки красные и мокрые от слез, рот скорбно искривился. Но это лицо говорило не только о горе и печали: глаза горели настоящей одержимостью, а рот напоминал смертельное лезвие ножа.
– Послушай, – смущенно пробормотал Ян. – Ну почему ты плачешь?
Она всхлипнула, Лео подошла к ней, и Лилит бросилась в ее объятия. Ян тоже приблизился к женщинам – а почему бы и нет? – и обнял обеих.
* * *
Лилит вырвалась из объятий, Лео приводила ее в ярость. Если эта девушка и дальше будет себя так вести, то за ней нужен глаз да глаз.
– Послушайте, – обратился он в темноту, – если мы пока не собираемся чем-либо заняться, то, может быть, закажем пиццу или что-нибудь в этом роде? Я последний раз поел какие-то увядшие овощи, которые мы захватили с собой, сегодня днем, а мне семнадцать, и я не собираюсь умирать от голода.
– Заказать пиццу? – медленно повторила Лилит. – М-м-м... пиццу?
– Мы не можем заказать пиццу, – отрезала Лео.
– И зажгите, черт подери, свечку. Мне надоела темнота.
Послышалось движение. Затем раздались щелчки огнива, которым Лилит пользовалась с удивительной легкостью.
При свете свечи лицо Лилит заставило его невольно вздрогнуть; глаза ввалились, щеки красные и мокрые от слез, рот скорбно искривился. Но это лицо говорило не только о горе и печали: глаза горели настоящей одержимостью, а рот напоминал смертельное лезвие ножа.
– Послушай, – смущенно пробормотал Ян. – Ну почему ты плачешь?
Она всхлипнула, Лео подошла к ней, и Лилит бросилась в ее объятия. Ян тоже приблизился к женщинам – а почему бы и нет? – и обнял обеих.
* * *
Лилит вырвалась из объятий, Лео приводила ее в ярость. Если эта девушка и дальше будет себя так вести, то за ней нужен глаз да глаз.