JК
Судьба Кощея в киберозойскую эру :: Тюрин Александр
Страница: 1 из 10Аннотация: Образчик редкого жанра «киберпанк-фэнтези», с которым недавно смогли познакомиться читатели журнала «Если»
---------------------------------------------
Александр Тюрин
Судьба Кощея в киберозойскую эру
Ясень я знаю
По имени Игдрассиль,
Древо жизни, омытое
Влагою мутной,
Росы с него,
На долы нисходят,
Над источником судьбы Урд
зеленеет он вечно.
Прорицание вельвы
1. Она его за хардвер полюбила.
— Ларец на дубу, яйцо в ларце…. — сказала она и ее пухлые губы задрожали.
— Я это уже слышал. Дальше, дальше-то что? — его голос был тверд, хоть дрова им руби.
— Ты мне ломаешь волю, в отличие от него, — она сбилась на шепот.
— Я тебе не только волю, но и еще кое-что сломаю, — он сразу понял, что переборщил и заговорил с медово-бархатными обертонами. — Но мы же с тобой все заранее спланировали, Марьюшка. А сейчас время теряем, драгоценное системное. И другие ресурсы. Он же тебя к сожительству принуждал, сама говорила.
— Не принуждал, а предлагал. Потому что он — одинокий. И если я отказывалась, то сразу переводил разговор на другое… Ну, хорошо, хорошо, Свет-Иванушка. Игла в яйце. А в игле, как и полагается, смерть, — она смахнула слезу расписным платочком. — Он добрый со мной был, чудесами развлекал, почти не неволил. Пообещай мне, что он хоть мучиться не будет.
— Мучиться не будет, — охотно подтвердил Иван-царевич. — Если не станет брыкаться.
---------------------------------------------
Александр Тюрин
Судьба Кощея в киберозойскую эру
Ясень я знаю
По имени Игдрассиль,
Древо жизни, омытое
Влагою мутной,
Росы с него,
На долы нисходят,
Над источником судьбы Урд
зеленеет он вечно.
Прорицание вельвы
1. Она его за хардвер полюбила.
— Ларец на дубу, яйцо в ларце…. — сказала она и ее пухлые губы задрожали.
— Я это уже слышал. Дальше, дальше-то что? — его голос был тверд, хоть дрова им руби.
— Ты мне ломаешь волю, в отличие от него, — она сбилась на шепот.
— Я тебе не только волю, но и еще кое-что сломаю, — он сразу понял, что переборщил и заговорил с медово-бархатными обертонами. — Но мы же с тобой все заранее спланировали, Марьюшка. А сейчас время теряем, драгоценное системное. И другие ресурсы. Он же тебя к сожительству принуждал, сама говорила.
— Не принуждал, а предлагал. Потому что он — одинокий. И если я отказывалась, то сразу переводил разговор на другое… Ну, хорошо, хорошо, Свет-Иванушка. Игла в яйце. А в игле, как и полагается, смерть, — она смахнула слезу расписным платочком. — Он добрый со мной был, чудесами развлекал, почти не неволил. Пообещай мне, что он хоть мучиться не будет.
— Мучиться не будет, — охотно подтвердил Иван-царевич. — Если не станет брыкаться.