JК
Судьба Темного Меча :: Уэйс Маргарет
Страница: 219 из 556 — Я подчеркиваю — юноше не должен быть причинен никакой вред! Его нужно взять живым! Вы оба знаете почему.
— Да, ваше святейшество, — пробормотали Дуук-тсарит.
Они поклонились, сложив руки перед собой, и отступили назад. Зев магического Коридора раскрылся, признал их и поглотил за долю секунды.
Оставшись наедине с угасающим закатом и темнеющим небом, епископ Ванье собрался позвонить домашнему магу, чтобы тот опустил шелковые занавеси и зажег светильники в гостиной. Он уже потянулся к шнуру звонка, но его рука замерла в воздухе. Епископ увидел мерцание волшебного Коридора, который снова открылся перед ним. Из Коридора шагнул человек и уверенным шагом подошел к столу епископа.
Узнав гостя, облаченного в малиновые одеяния, Ванье должен был бы встать, чтобы поприветствовать его с надлежащим почтением. И он встал, но не сразу, а лишь после многозначительной паузы. Епископ поднялся нарочито медленно и сделал из этого целое представление, разглаживая складки своей красной рясы и поправляя тяжелую митру, венчавшую лысую голову.
Гость улыбнулся, показывая, что прекрасно понимает и принимает это тонкое оскорбление. Улыбка у него была не из приятных, даже при более удачных обстоятельствах. Улыбка затрагивала только тонкие губы, не касаясь всего остального лица — особенно глаз, темных, затененных густыми черными бровями.
— Да, ваше святейшество, — пробормотали Дуук-тсарит.
Они поклонились, сложив руки перед собой, и отступили назад. Зев магического Коридора раскрылся, признал их и поглотил за долю секунды.
Оставшись наедине с угасающим закатом и темнеющим небом, епископ Ванье собрался позвонить домашнему магу, чтобы тот опустил шелковые занавеси и зажег светильники в гостиной. Он уже потянулся к шнуру звонка, но его рука замерла в воздухе. Епископ увидел мерцание волшебного Коридора, который снова открылся перед ним. Из Коридора шагнул человек и уверенным шагом подошел к столу епископа.
Узнав гостя, облаченного в малиновые одеяния, Ванье должен был бы встать, чтобы поприветствовать его с надлежащим почтением. И он встал, но не сразу, а лишь после многозначительной паузы. Епископ поднялся нарочито медленно и сделал из этого целое представление, разглаживая складки своей красной рясы и поправляя тяжелую митру, венчавшую лысую голову.
Гость улыбнулся, показывая, что прекрасно понимает и принимает это тонкое оскорбление. Улыбка у него была не из приятных, даже при более удачных обстоятельствах. Улыбка затрагивала только тонкие губы, не касаясь всего остального лица — особенно глаз, темных, затененных густыми черными бровями.