Нас научили   ::   Мясников Виктор

Давай теперь с той стороны поправлю, для симметрии.

Понтрягин захныкал:

- Че, в самом деле, товарищ ефрейтор.

Но Постников уже переключился на Тукташева. Тот замер по стойке "смирно" и втянул живот так, что трусы чуть не свалились.

- Вольно. Откуда призвался?

- Узбекистон.

- Ага, все узбеки повара. Значит, чистишь три картошки, половину луковицы, две банки гороха туда же. В другом котелке - овес собаке, жиру кинь. В третьем - чай. Все ясно?

Оборотился к отвернувшемуся Понтрягину, оглаживающему ухо. Узрел между лопаток блестящий, слегка присохший харчок.

- Ну, чуха-ан! С самого призыва в бане не был. Быстро на канаву - и мылом с ног до головы.

Рванул длинный пук пожелтевшей травы, ловко свернул мочалку и двинулся вдогон.

* * *

Постников плотно огладил ладонями мокрую голову, а когда отнял руки, выбеленные солнцем короткие волосы встали торчмя. Дембельские усики тоже встопорщились, как зубная щетка.

Он раздирал картонки с пайками, раскладывая по кучкам банки гороха с мысом, маленькие жестяночки тушенки и сгущенки, железнодорожные сахарки с паровозиком на обертке. Эх, суточный полевой паек "номер два". Растянуть на четыре дня и НЗ.

- На Аллаха надейся, а верблюда привязывай. Верно, Тукташ?

- Так точна.

Прошлым июнем на том же мысу сожрали все за два дня, а потом лапу сосали. Зато ночами не спали, бдили. На третий день голодовки к засаде выскочила косуля. Постников тут же свалил её двумя пулями. Рвали тупыми штык-ножами.