Святой Лейбовиц и Дикая Лошадь   ::   Биссон Терри

– Амен Спеклберд будет говорить с нами, – он кивнул и спустился с алтаря.

Из проломанного окна над хорами смотрело чье-то лицо. Это; был местный полицейский. Кардинал Хью Чемберлен и Коричневый Пони исчезли за дверями и скеро оказались на хорах, разговаривая с офицером. Он выкрикивал их слова толпе. Дыра на крыше была приоткрыта, чтобы выпустить стервятника, но испуганная птица не обратила на нее внимания и продолжала сидеть на распятии, как раз над буквами INRI. Толпа у дворца восторженно взревела.

Вскоре часть окон была освобождена, но двери остались в прежнем состоянии. Через два часа уборные были прочищены. Через дыру в крыше были спущены корзины ржаного хлеба со шпеком, и возобновилась подача воды. Тем не менее все завопили, когда стервятник внезапно снялся с распятия и слетел на пол, привлеченный зловонием кучи мусора в углу. Трое служек, которым наконец позволили проникнуть во дворец через чердачное окно, выгнали птицу и стали вытирать лужи помоев на полу. Хаос пошел на убыль, порядок восстановился, и единственными звуками во дворце остались иканье, вздохи, стоны и кашель больных, бормотание и перешептывание, которые бродили но большому залу, временно превращенному в святилище. В зале стояли сумерки, потому что день клонился к закату. Слуги начали разжигать свечи, но только несколько кардиналов были на ногах. Ржаной хлеб и немало воды было использовано, но впереди ждала ночь, полная голода, жажды и страха.