Небо падает   ::   Мерфи Уоррен

— Откуда ты знаешь?

— Папы со времен Борджиа разучились это делать. Украсть сокровище Синанджу мог бы, маловероятно, но мог бы Папа из рода Борджиа, стремящийся покорить новые земли. Но за какое-то время папы стали столь же бесполезны, как тот, кто создал их церковь, и занимали их не власть и не богатства, а столь бесполезные вещи, как молитва, и западный культ непорочности, и другие столь же странные вещи, близкие людям такого рода.

— Ты действительно знаешь белых, — сказал Кан.

— Они все разные. Но пхеньянцы все одинаковые. Это собаки, которым не знакомы ни смелость, ни преданность, — сказал Чиун. — Где сокровище, которое ты хотел вернуть?

— Подо мной, — сказал Кан.

Чиун ногой перевернул его и увидел маленькую серебряную статуэтку, отданную одному из незначительных Мастеров Синанджу, Таку. Так был Мастером, про которого Чиун всегда забывал, перечисляя всех Мастеров Синанджу по порядку.

Чиун велел отправить статуэтку в деревню Синанджу и отдать крестьянам, чтобы они поставили ее на ступени дома.

Теперь Кан лежал ничком. Никто не осмеливался перевернуть его в присутствии Мастера Синанджу. Но с последним вздохом Кан объяснил, что Синанджу значит для Кореи и велел всем корейцам сплотиться. Он не осмелился бы трогать сокровище, но не знал, как вернуть Мастера Синанджу, работающего на белых, на службу Корее. Последними словами Кана были слова восхищения Синанджу и слова любви к Корее. Он призвал корейцев сплотиться как братья.