JК
Тёмный карнавал (Dark Carnival), 1947 :: Брэдбери Рэй
Страница: 42 из 114– Голос дяди Ясона отдавался по комнатам, ветер за окном играл на ветвях деревьев, как на струнах арфы; дождик простучал в окно – "вы-рос-на-э-той-пище…" – и исчез. Тимоти прикусил губу и открыл глаза.
– Я сама виновата, – теперь мама вела их в кухню. – Я пыталась его заставить. А разве можно насильно кормить детей – их стошнит, и они навсегда потеряют вкус к этой еде. А Бион, например, только в тринадцать лет…
– Понимаю… – пробурчал дядя Ясон. – Конечно, Тимоти поправится…
– Я не сомневаюсь в этом, – с вызовом ответила мама.
Пламя свечей вздрагивало, когда тени скользили из одной затхлой комнаты в другую по всей дюжине комнат дома. Тимоти чувствовал, что замерз. Почувствовав запах тающего жира, он не глядя схватил свечу и пошел по дому, делая вид, будто расправляет креп на стенах.
– Тимоти, – прошептал кто-то за разрисованной стеной, шипя и со свистом выдыхая слова, – Тимоти боится темноты!..
Голос Леонарда. Гад этот Леонард!
– Просто мне нравится эта свечка, и все, – укоризненно прошептал Тимоти.
Снова шум, смех, гром. Каскады гулкого смеха! Стук, щелканье, возгласы, шуршание одежд. Сырой туман ползет сквозь парадную дверь. Из тумана, складывая крылья, вышел высокий человек.
– Дядя Эйнар!
Тимоти бросился к нему – тонкие быстрые ноги пронесли мальчика сквозь туман, под зеленые колышущиеся тени крыльев. Он кинулся на руки дяди Эйнара, и тот подхватил его.
– У тебя есть крылья! – Он подбросил мальчика под потолок – легко, будто шарик репейника.
– Я сама виновата, – теперь мама вела их в кухню. – Я пыталась его заставить. А разве можно насильно кормить детей – их стошнит, и они навсегда потеряют вкус к этой еде. А Бион, например, только в тринадцать лет…
– Понимаю… – пробурчал дядя Ясон. – Конечно, Тимоти поправится…
– Я не сомневаюсь в этом, – с вызовом ответила мама.
Пламя свечей вздрагивало, когда тени скользили из одной затхлой комнаты в другую по всей дюжине комнат дома. Тимоти чувствовал, что замерз. Почувствовав запах тающего жира, он не глядя схватил свечу и пошел по дому, делая вид, будто расправляет креп на стенах.
– Тимоти, – прошептал кто-то за разрисованной стеной, шипя и со свистом выдыхая слова, – Тимоти боится темноты!..
Голос Леонарда. Гад этот Леонард!
– Просто мне нравится эта свечка, и все, – укоризненно прошептал Тимоти.
Снова шум, смех, гром. Каскады гулкого смеха! Стук, щелканье, возгласы, шуршание одежд. Сырой туман ползет сквозь парадную дверь. Из тумана, складывая крылья, вышел высокий человек.
– Дядя Эйнар!
Тимоти бросился к нему – тонкие быстрые ноги пронесли мальчика сквозь туман, под зеленые колышущиеся тени крыльев. Он кинулся на руки дяди Эйнара, и тот подхватил его.
– У тебя есть крылья! – Он подбросил мальчика под потолок – легко, будто шарик репейника.