Неделя длинных ножей   ::   Незнанский Фридрих Евсеевич

А будет неплохо, если Гена почувствует в Павле конкурента, подумал хозяин, оставшись один. И в любой момент, когда мне захочется его заменить… Нет, сейчас лучше о другом подумать…

Вошла Оля, в той же чалме на голове, в халате.

— Простудишься, если будешь так ходить, сколько тебе повторять? — Он подошел к ней сзади и надел на шею ленту с простреленной монетой.

— Что это? Откуда? — удивилась она.

— Ну да, до сих пор на твою шею вешали только бриллианты. А эта старинная монета — талисман. Мне еще бабушка об этом рассказывала. Если монету прострелить меткой пулей и повесить на себя, смерти от рук убийцы можно не опасаться. Среди петербургских гусар было такое поверье.

— А разве мне что-нибудь грозит? — спросила она.

— У меня слишком много завистников… — вздохнул он. — А друзей почти не осталось. И те, кто были, как правило, превращаются в моих врагов. Чем дальше, тем их больше. Оставался один друг детства Арик Цивилло, да и тот…

— Завидуют. Значит, есть чему?.. — сказала она, разглядывая себя в зеркале.

— По правде говоря, да. Например, если кто-то захочет тебя у меня отнять.

— Как будто я дорогая безделушка… — сказала Оля. — Но не убить же?

— Если ты воспротивишься, могут и убить, — пожал он плечами. — Или, если кто-то поймет, что ты для меня дороже всего, и тем самым решит выбить меня из игры. Или сломать мне жизнь.

— Понимаю, я твое слабое место. Ахиллесова пята. Мы говорим не о том, тебе не кажется?

Он промолчал.