JК
Недоразумение (Трагедия ошибок) :: Буало-Нарсежак
Страница: 36 из 191Наше молчание стало скоро невыносимым, но не мне следовалоего нарушить. К тому же я слишком был поглощен собственными ощущениями. Жильберта не так уж мне была симпатична. В ней чувствовалась какая-то скованность. Она носила свою красоту, словно маску, и ее слишком светлые глаза вызывали чувство неловкости. Я помнил рассказы Франка; если де Баер не смог разбудить ее слишком совершенное тело, то тут, может быть, не совсем его вина. Не знаю почему, но я был зол на нее. Она открыла дверь и пропустила меня вперед.
— Я оставлю вас, — сказала она. — Франк здесь ни к чему не прикасался. Надеюсь, это поможет вам хотя бы вернуться к вашим прежним привычкам. Обед в час.
Если вначале она была явно взволнованна, то теперь тон ее стал почти враждебным. Правда, подумал я, если только, хотя это было совершенно невероятно, она знает, кто я, то в ее глазах я последний из негодяев.
— Благодарю вас, — прошептал я.
Гнев и стыд душили меня. Я прислонился к закрытой двери. Услышал, как затихают ее шаги. Нет, она, конечно, не знала, кто я на самом деле. Она была слишком горда, чтобы согласиться принять в своем доме такого бедолагу, как я. Я был действительно ее мужем, настоящим чудовищем, от которого она могла ждать лишь новых оскорблений. И в каком-то отношении это было хуже всего! Я подошел к окну, откуда открывался красивейший вид. Дом окружала сосновая роща, но деревья расступались, открывая проход к морю, оно сверкало и переливалось до самого горизонта. Чуть правее, в дымке тумана, возвышалась скала Монако.
— Я оставлю вас, — сказала она. — Франк здесь ни к чему не прикасался. Надеюсь, это поможет вам хотя бы вернуться к вашим прежним привычкам. Обед в час.
Если вначале она была явно взволнованна, то теперь тон ее стал почти враждебным. Правда, подумал я, если только, хотя это было совершенно невероятно, она знает, кто я, то в ее глазах я последний из негодяев.
— Благодарю вас, — прошептал я.
Гнев и стыд душили меня. Я прислонился к закрытой двери. Услышал, как затихают ее шаги. Нет, она, конечно, не знала, кто я на самом деле. Она была слишком горда, чтобы согласиться принять в своем доме такого бедолагу, как я. Я был действительно ее мужем, настоящим чудовищем, от которого она могла ждать лишь новых оскорблений. И в каком-то отношении это было хуже всего! Я подошел к окну, откуда открывался красивейший вид. Дом окружала сосновая роща, но деревья расступались, открывая проход к морю, оно сверкало и переливалось до самого горизонта. Чуть правее, в дымке тумана, возвышалась скала Монако.