Туча   ::   Стругацкий Аркадий

Мужчины и женщины, старики и старухи, все в одинаковых плащах-балахонах в черно-белую шахматную клетку. Кто-то склонился из обитого бархатом кресла над походной газовой плиткой, помешивая в кастрюльке; кто-то стоя читает толстенький томик, видимо, молитвенник; а кто-то целой бригадой стаскивает с грузовика новую порцию диванов, торшеров и кроватей...

- Агнцы Страшного Суда, - произносит Брун с неопределенной интонацией. - Прочь из-под тяжких крыш. Они не спасут, они раздавят. Прочь из затхлых обиталищ. Они не согреют, они задушат. Под небо! Под очищающее небо! Причащайтесь чистой влаге! Только тот спасется, кто успеет очиститься. И так далее. Агнцы Страшного Суда. У нас их много.

- При чем здесь Страшный Суд?

- А при том, что вы все считаете Тучу аэрозольным образованием. А для ник это начало Пришествия. Того, кто грядет. И когда Туча закроет всю Землю, начнется Страшный Суд.

Сразу за лагерем Агнцев стоит на проспекте, взгромоздившись правыми колесами на тротуар, странная машина, этакая помесь "скорой помощи" и пожарной, длинная, желтая, непропорционально высокая, с огромными красными крестами на бортах, усаженная всевозможными фарами, прожекторами, проблесковыми маячками, ощетиненная причудливыми антеннами, стоит тикая, странная, словно бы брошенная, и только вспыхивает у нее на крыше фиолетовый слабый огонек.

- Я развелся тогда, пятнадцать лет назад, - говорит Нурланн, - и нисколько об этом не жалею...

- Да, я видел твою бывшую на прошлой неделе, - откликается Брун.