JК
У реки Смородины :: Панарин Сергей
Страница: 40 из 85Если падает старая перечница, то припрется теща…
– Хватит примет! Мы по поводу… – закричал Иван.
– Ах да! Что же я? – Вещунья всплеснула руками. – Гадать! Так, карты-нарты – вчерашний день… В крысталлбол посмотреть?.. Позже, позже… Ты не гляди, я на всем могу гадать! Дай что-нибудь! Ну, достань, достань любую вещь. А хотя бы денег! Во! Буду тебе по денежке пророчить… Ага. Что тебе сразу сказать? Скупердяй ты, хоть и умный. Вон как ручонка-то тряслась, нехотя в карман лазая. И не краснеешь опять же. Молодец!
– Не за этим мы пришли, бабушка! – Егор стукнул кулаком по столу.
Под столом утробно заурчало, зашипело, и братья живенько подобрали ноги.
– Вы того, соколики, не буйствуйте. Горыныч этого не любит. Как бы беды не вышло…
Из-под стола вылезла крупная ящерица. Величиной с бассета. Вылитый варан, только о трех головах, с маленькими крылышками и роговыми наростами на хребте. Горыныч сел и принялся по-собачьи чесать затылок левой головы, недобро пялясь на Егора.
– Душа моя, – обратилась Скипидарья к уродцу. – Поди-ка на двор, перехвати курятинки или еще кого поймаешь.
Зверь послушно покинул таинственную горницу через занавешенное отверстие, выпиленное в двери.
С улицы тут же раздались рычание, шипение, подозрительный треск ткани и старинные заклятия, некогда сильные, но ныне едва подпадающие под статьи «мелкое хулиганство» и «оскорбление словом». Видать, крепко досталось Шарапке.
– Хватит примет! Мы по поводу… – закричал Иван.
– Ах да! Что же я? – Вещунья всплеснула руками. – Гадать! Так, карты-нарты – вчерашний день… В крысталлбол посмотреть?.. Позже, позже… Ты не гляди, я на всем могу гадать! Дай что-нибудь! Ну, достань, достань любую вещь. А хотя бы денег! Во! Буду тебе по денежке пророчить… Ага. Что тебе сразу сказать? Скупердяй ты, хоть и умный. Вон как ручонка-то тряслась, нехотя в карман лазая. И не краснеешь опять же. Молодец!
– Не за этим мы пришли, бабушка! – Егор стукнул кулаком по столу.
Под столом утробно заурчало, зашипело, и братья живенько подобрали ноги.
– Вы того, соколики, не буйствуйте. Горыныч этого не любит. Как бы беды не вышло…
Из-под стола вылезла крупная ящерица. Величиной с бассета. Вылитый варан, только о трех головах, с маленькими крылышками и роговыми наростами на хребте. Горыныч сел и принялся по-собачьи чесать затылок левой головы, недобро пялясь на Егора.
– Душа моя, – обратилась Скипидарья к уродцу. – Поди-ка на двор, перехвати курятинки или еще кого поймаешь.
Зверь послушно покинул таинственную горницу через занавешенное отверстие, выпиленное в двери.
С улицы тут же раздались рычание, шипение, подозрительный треск ткани и старинные заклятия, некогда сильные, но ныне едва подпадающие под статьи «мелкое хулиганство» и «оскорбление словом». Видать, крепко досталось Шарапке.