Умереть и воскреснуть, или Последний и-чу   ::   Смирнов Леонид Эллиевич

Воля к сопротивлению – на нуле, «котелок» не варит, руки дрожмя дрожат. Хоть сейчас в гроб ложись.

– Дай-ка мне ружо. – Я протянул руку, и двустволка оказалась у меня. – Патронташ, – велел я.

Дали и патронташ. Я проверил ружье, патроны – вроде в порядке, подвести не должны.

– А теперь вы трое, – показал на чумазого и ближних к нему, – пошли со мной. Покажу, как надо пулять. Больше не отскочит.

Понимал ведь, что могут признать во мне скрытого и-чу и тогда жди неприятностей, но не удержался. Людей жалко. Сказано ведь: «Не щадя живота своего», а мы теперь только и делаем, что прячемся…

Мужики сомневались недолго, хотя страх не исчез. Просто подчиняться они привыкли, да и выбор-то невелик: или чуть позже тут вот, у баррикады, скопытиться, или судьбу вместе со мной попытать.

Пошли мы неспешно. Я – в полный рост, троица – пригибаясь, будто под огнем. И чем дальше шли, тем страшнее становилось рудокопам. Надо бы их чем-то отвлечь.

Неподалеку от баррикады валялись дохлые аллигаторы – на мелкие кусочки их порвало. Видно, без рудничной взрывчатки не обошлось. Толовые шашки швыряли в хищников – вместо гранат.

– Много еще тола в поселке? – спросил я чумазого. – Взорвать бы их к чертовой матери… А он вдруг на меня окрысился:

– Не твово ума дело! Хозяйский тол – хозяину и решать!

– А дохнуть-то – вам! – разозлился я. – Граф небось давно в Ломов умахал! – На этом конец разговору. Отвлеклись, называется…

Потом увидели мы на голом буром поле серую пену.