Умереть и воскреснуть, или Последний и-чу   ::   Смирнов Леонид Эллиевич

Даже обреченный на неминуемую гибель в неравной схватке, пустынщик никогда бы не отдал свое гнездо и охотничьи угодья без боя. Так что совсем недавно песчаный дракон сражался, но на его могучем теле не было заметно ни ран, ни даже царапин.

Оружие мое было рассчитано на совсем иную «дичь». Я имел сплетенный из тончайших стальных жил аркан-удавку, который с легкостью перережет лапу барса и отчленит защищенную броней клешню пустынщика. Дракона с его помощью я мог лишить разве что одного пальца или шипа на конце крыла.

У меня было пять дротиков с наконечниками, смазанными ядом чинае; это не самый сильный яд, однако он неделями не высыхает и не разлагается на палящем солнце. С недавних пор они стали моим любимым метательным оружием. Но для этого чудовища уколы дротиков что комариные укусы, которые лишь разъярят его.

Еще я имел тонкий, больше похожий на шило кинжал с пятивершковым лезвием. Я боялся его обломить и держал в просторных ножнах, предварительно обмотав тряпкой. Такое лезвие при снайперски точном ударе может пройти между панцирных пластин и добраться до сердца или горла защищенного костяной броней пустынщика. Для этого надо приблизиться к нему на расстояние вытянутой руки… Но что-то я не слыхал о рукопашном бое с песчаными драконами.

И последнее мое оружие – едкий порошок, сделанный из помета черной мокрицы. Его можно сыпануть в глаза, ненадолго ослепив противника. Вот только ветер сейчас в мою сторону.

Я стоял перед драконом, держа горшочек с порошком и шило.