JК
Умереть и воскреснуть, или Последний и-чу :: Смирнов Леонид Эллиевич
Страница: 73 из 574Разошедшиеся серыми веерами и держащиеся на честном слове заборы, к проломам в которых ведут тореные тропы. Сухие, пыльные, нередко обломанные ветром деревья, словно перенесенные сюда из пустыни злым волшебником. И груды мусора: обломки мебели, тележные колеса, ворохи тряпья, стопки пожелтевших газет.
Мы подбирались к узлу медленно, крадучись, словно нашими противниками бьии обыкновенные люди, способные прозевать умелого врага, а не сверхчуткое ведъмино отродье. Человек склонен надеяться на чудо. Мы беззвучно перебирались через покосившиеся заборы, протискивались сквозь щели, огибали мусорные кучи высотой в человеческий рост. Окружали, сжимая плотное кольцо, чтобы не дать ни одному чудовищу вырваться в город.
Узел был все ближе. Мы уже поняли: он возник в недрах большущего дровяного сарая. Все подступы к нему были завалены влажными опилками и щепой.
И-чу надеялись подобраться к распахнутой двери сарая по шатким крышам соседних развалюх, чтобы бить псов сверху. Но развалюхи начали рушиться с душераздирающим треском и скрипом, складываясь как карточные домики. Пришлось атаковать бешеных собак в лоб.
По сигналу отца бойцы ринулись вперед. Но ворваться внутрь сарая им не удалось. Псы словно летели навстречу и-чу. Они выныривали из облака голубого тумана, который клубился в центре сарая. Псы рвались наружу. И-чу убивали их на пороге, разрубая длинными, идеально наточенными самурайскими мечами. Прекрасные фехтовальщики – в тесноте ни один не задел соседа.
Мы подбирались к узлу медленно, крадучись, словно нашими противниками бьии обыкновенные люди, способные прозевать умелого врага, а не сверхчуткое ведъмино отродье. Человек склонен надеяться на чудо. Мы беззвучно перебирались через покосившиеся заборы, протискивались сквозь щели, огибали мусорные кучи высотой в человеческий рост. Окружали, сжимая плотное кольцо, чтобы не дать ни одному чудовищу вырваться в город.
Узел был все ближе. Мы уже поняли: он возник в недрах большущего дровяного сарая. Все подступы к нему были завалены влажными опилками и щепой.
И-чу надеялись подобраться к распахнутой двери сарая по шатким крышам соседних развалюх, чтобы бить псов сверху. Но развалюхи начали рушиться с душераздирающим треском и скрипом, складываясь как карточные домики. Пришлось атаковать бешеных собак в лоб.
По сигналу отца бойцы ринулись вперед. Но ворваться внутрь сарая им не удалось. Псы словно летели навстречу и-чу. Они выныривали из облака голубого тумана, который клубился в центре сарая. Псы рвались наружу. И-чу убивали их на пороге, разрубая длинными, идеально наточенными самурайскими мечами. Прекрасные фехтовальщики – в тесноте ни один не задел соседа.