JК
Вавилонские сестры и другие постчеловеки :: Филиппо Пол Ди
Страница: 74 из 446А что уж говорить о том отвращении, которое Охранители испытывают к моим телесным трансформациям, тогда как сами не видят ничего зазорного в обыкновении разгуливать, скрыв тело искусственным туманом, да так, что видна только голова…
Однако то, что я практикую определенную изощренность поведения и не чураюсь телесных трансформаций, принятых среди Сотрапезников, вовсе не означает, что я состою в жестокой оппозиции Охранителям. Подобный однобокий двухвалентный подход свойственен именно их миру и уж мне-то точно не подходит.
Хоть мы и охраняем наш образ мыслей с одинаковым рвением, но мыслим разно.
Итак, глядя в лицо своему гипотетическому собеседнику-Охранителю (не важно, на какой планете или луне, корабле или космической станции, под каким солнцем – зеленым, синим, красным или белым – он пребывает), я заявляю: ваш вопрос меня нисколько не раздражает. Я ценю, что вы настолько раскованны и приветливы, что согласились открыть мне свой суровый лик. (Хотел бы я, как бы я хотел, чтобы другой человек в ином пространстве и времени некогда оказался столь же ко мне расположен!) Я с удовольствием поболтаю с вами о Вавилоне.
Наверное, моему собирательному собеседнику доводилось слышать старинный детский стишок о Вавилоне? Охранители всегда носятся с подобными вещами, а мне будет с чего начать свой рассказ. (Когда-то при помощи ТИПа я извлек этот стишок и теперь могу прочесть его вам.)
Сколько миль до Вавилона?
Миль этак пятьдесят.
Туда успею я к утру?
Еще придешь назад.
Однако то, что я практикую определенную изощренность поведения и не чураюсь телесных трансформаций, принятых среди Сотрапезников, вовсе не означает, что я состою в жестокой оппозиции Охранителям. Подобный однобокий двухвалентный подход свойственен именно их миру и уж мне-то точно не подходит.
Хоть мы и охраняем наш образ мыслей с одинаковым рвением, но мыслим разно.
Итак, глядя в лицо своему гипотетическому собеседнику-Охранителю (не важно, на какой планете или луне, корабле или космической станции, под каким солнцем – зеленым, синим, красным или белым – он пребывает), я заявляю: ваш вопрос меня нисколько не раздражает. Я ценю, что вы настолько раскованны и приветливы, что согласились открыть мне свой суровый лик. (Хотел бы я, как бы я хотел, чтобы другой человек в ином пространстве и времени некогда оказался столь же ко мне расположен!) Я с удовольствием поболтаю с вами о Вавилоне.
Наверное, моему собирательному собеседнику доводилось слышать старинный детский стишок о Вавилоне? Охранители всегда носятся с подобными вещами, а мне будет с чего начать свой рассказ. (Когда-то при помощи ТИПа я извлек этот стишок и теперь могу прочесть его вам.)
Сколько миль до Вавилона?
Миль этак пятьдесят.
Туда успею я к утру?
Еще придешь назад.