Банда 8   ::   Пронин Виктор

Любовь не бывает счастливой. Если это любовь, то она просто обязана быть несчастной. А если она счастливая, то это уже брак.

— В каком смысле? — рассмеялся Гордюшин.

— Во всех, — серьезно ответил Пафнутьев. — А что касается... Нравится, не нравится... Хотите уволить?

— Уволить? — Гордюшин задумался, словно ему самому такая мысль в голову не приходила, но сейчас, произнесенная Пафнутьевым, понравилась. — Ну, что ж, — наконец произнес он, — идея неплохая, но преждевременная. Есть нечто более насущное.

— Наверно, кого-нибудь убили?

— Убили? — Прокурор любил переспрашивать собеседника, словно смысл сказанного то ли доходил до него не сразу, то ли изумлял своей неожиданностью. — Убили. Веру убили.

— А любовь выжила? Надежда осталась?

— Надежда? Надежда, Паша, умирает последней. А ты должен позаботиться о том, чтобы она вовсе не испустила дух. И чтобы любовь тоже сохранилась.

— Я постараюсь, — кивнул Пафнутьев.

— Это хорошо. Усердие в подчиненных мне всегда нравилось. Все ты, Паша, шутишь, ерничаешь, придуриваешься.

— Каждый спасается по-своему.

— Да? — удивился Гордюшин. — А что, мысль неплохая. Но есть, Паша, вещи, которыми не шутят. Командировка тебе светит.

— В Париж?

— Ха! А знаешь, ты ведь в десятку попал.

— Есть вещи, которыми не шутят, Николай Иванович.

— А я и не собираюсь с тобой шутки шутить. Мне есть с кем шутки шутить, — с легкой обидой произнес Гордюшин.