JК
Вирус хаоса :: Симонова Мария
Страница: 308 из 339 — Обещаю!
«Вот уж не дай бог!» — мысленно открестилась Мэри. С нее вполне хватило поезда. Мужчины тоже смотрели на толстяка без особой приязни, особенно упорно игнорируемый им Михалыч, да и Фил, судя по всему, не больно-то доверял его добродушному обличью.
Дверь закрылась, и они услышали, как ключ повернулся в замке.
— Так я и думал. Попались!.. — произнес Фил, чьи подспудные подозрения мигом выплеснулись на поверхность.
— Раз ты так думал, то почему молчал? — поинтересовалась Мэри, садясь на койку — так, кажется, на флоте называлась эта жесткая штука, привинченная к стене. Фил подергал дверь — она не подавалась.
— Я пока слишком мало понял, — сказал он. — Почему мы здесь? Что должны делать? За кого нас держат?
Мэри не стоило труда догадаться, что он имеет в виду не эту каюту.
— Такое впечатление, — заговорил Михалыч, — что тебя втянули в чужую игру, где ты не видишь начала и не знаешь правил, но почему-то обязан играть. Почему?.. — Он сел напротив Мэри и делал попытки наконец-то оторвать вторую штанину. Мэри вздохнула:
— На эти вопросы, увы, ответов нет. В каждом мире приходится просто жить. И включаться в его игры. Или навязывать ему свои. Вот например, Гений… — она запнулась, стрельнув глазами в Смелякова.
— Ну, продолжайте, что гений? Что, по-вашему, сделал бы гений? — Он рванул штанину и усмехнулся: — У меня, между прочим, было такое прозвище в свое время в определенных кругах. А теперь я хотел бы одного — вернуться в свой мир, к своим собственным играм.
«Вот уж не дай бог!» — мысленно открестилась Мэри. С нее вполне хватило поезда. Мужчины тоже смотрели на толстяка без особой приязни, особенно упорно игнорируемый им Михалыч, да и Фил, судя по всему, не больно-то доверял его добродушному обличью.
Дверь закрылась, и они услышали, как ключ повернулся в замке.
— Так я и думал. Попались!.. — произнес Фил, чьи подспудные подозрения мигом выплеснулись на поверхность.
— Раз ты так думал, то почему молчал? — поинтересовалась Мэри, садясь на койку — так, кажется, на флоте называлась эта жесткая штука, привинченная к стене. Фил подергал дверь — она не подавалась.
— Я пока слишком мало понял, — сказал он. — Почему мы здесь? Что должны делать? За кого нас держат?
Мэри не стоило труда догадаться, что он имеет в виду не эту каюту.
— Такое впечатление, — заговорил Михалыч, — что тебя втянули в чужую игру, где ты не видишь начала и не знаешь правил, но почему-то обязан играть. Почему?.. — Он сел напротив Мэри и делал попытки наконец-то оторвать вторую штанину. Мэри вздохнула:
— На эти вопросы, увы, ответов нет. В каждом мире приходится просто жить. И включаться в его игры. Или навязывать ему свои. Вот например, Гений… — она запнулась, стрельнув глазами в Смелякова.
— Ну, продолжайте, что гений? Что, по-вашему, сделал бы гений? — Он рванул штанину и усмехнулся: — У меня, между прочим, было такое прозвище в свое время в определенных кругах. А теперь я хотел бы одного — вернуться в свой мир, к своим собственным играм.