Война кукол   ::   Белаш Александр Маркович

– Это глубоко личное дело – испытывать или не испытывать нежность к киборгам, – ровно изрекала она, немного вскинув голову и кожей ощущая недоверчивое и слегка благоговейное внимание централов, – но когда я в пятницу выхожу с терминала Фэрри на «Пинк-Пойнт» и вижу салон «REALDOLLS», меня охватывает сложное чувство – как бы глухое негодование. Управляемое и предсказуемое – это не любовь; такие отношения сразу становятся на уровень еды, когда ты уверен только в своем аппетите и качестве продукта… А может ли возникнуть между человеком и киборгом приязнь – трудно сказать. Их можно любить как удобные вещи, не больше.

Эмбер поймала тему, как приняла удачный пас, – встала, пометалась глазами и руками, попросила у Дорана (по сценарию, это была внезапная импровизация) несколько минут, чтоб выразить свою печаль в песне, созданной минувшей ночью (и это была правда, как и то, что Эмбер полночи репетировала) и написанной «страдающей душой, а не рукой». Доран изобразил организацию эстрады для «нашей всеми любимой Эмбер». Гаст думал – не заткнуть ли уши? – но для приличия решил стерпеть. И Эмбер запела:

Ее причесывала я,

Ей платья выбирала я,

Ее любила, ее ласкала.

И вот вчера на голос мой,

Когда вернулась я домой,

Она не вышла – она пропала.

Как пусто в доме!

Как сердцу больно!

Я плачу горькими слезами и пою:

Украли куклу,

Украли куклу,

Украли куклу, девочку мою!

Как будто часть души моей

Унес неведомый злодей —

И кровоточит, зияет рана.